«Нынешняя власть очень крепка. И что с этим делать, я не понимаю». Меценат и сторонник Навального Борис Зимин о победе пропаганды в России

Бизнесмен Борис Зимин, сын основателя «Вымпелкома» Дмитрия Зимина, уехал из России в 2004 году и уже более 10 лет финансирует деятельность Алексея Навального. Именно он оплатил самолет, на котором в августе 2020 года отравленного оппозиционера эвакуировали на лечение в немецкую клинику «Шарите». Борис Зимин также поддерживает независимые СМИ. Настоящему Времени меценат рассказал, как государственная пропаганда смогла навязать обществу ненависть и почему причину этому следует искать в школьном образовании.

– Борис, вы долгое время помогали Алексею Навальному, а сейчас продолжаете поддерживать российскую оппозицию?

– Ну, Алексей и оппозиция – разные вещи. Алексея я поддерживал и поддерживаю. ФБК – я был одним из первых, кто стал поддерживать, и поддерживал всю жизнь до самого окончания (в 2021 году «Фонд борьбы с коррупцией» прекратил существование как юридическое лицо в России – НВ). И продолжаю поддерживать Алексея и дело, которым сейчас занимаются его друзья, соратники. Сейчас я поддерживаю его медийный проект, который возглавляет, по-моему, [Леонид] Волков.

– Это значительные для вас суммы?

– Это существенные в нашем бюджете, но приемлемые деньги.

– А для соратников Навального, насколько вы можете судить?

– Некритичные. У меня такой принцип, чтобы не быть главным.

– Спонсором?

– Спонсором.

– Кстати, спонсором, инвестором или благотворителем?

– Я всегда рассматривал свои отношения с Навальным и его группой как отношения политиков и избирателя. Я никогда не чувствовал себя спонсором, и это точно не благотворительность. И совершенно точно не инвестиция – я же не Березовский.

– Как избиратель? Но ведь команда Навального никуда сейчас не избирается?

– Да. Но если говорить о периоде до войны, там более чистая картинка. Я был избирателем, который платит налог на политическую деятельность. Я имел возможность направлять куда-то свои ресурсы, я направлял их на деятельность людей, которые мне близки по своим принципам. Сейчас это сохраняется, хотя про политику сейчас в России говорить сложно.

– Потому что все делают из-за границы?

Нужно делать вещи принципиальные, потому что мы их считаем правильными. Это может противоречить выгоде

– Сейчас медийный проект «Навальный» вне страны. Он вещает и на страну тоже, но это немножко другая история. Политики в России сейчас нету. В смысле борьбы за власть. Власть Владимира Путина очень крепка, и нужны какие-то другие причины, по которым она сменится. В общем, доверяю тому, что ребята делают. Пытаются что-то изменить внутри страны, направить усилия и поменять мысли избирателей.

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:

Умер основатель «Билайна», филантроп Дмитрий Зимин

– Я не бизнесмен, но пытаюсь предположить, как мыслит бизнесмен. Ок, для вас это не вложение, но вы направляете куда-то деньги и хотите видеть, что эти деньги конвертируются во что-то, что вы считаете правильным. Какой результат для вас…

– Что такое бизнес?

– Это вы у меня спрашиваете?

– Бизнес – это одна из граней жизни. Мы все занимаемся бизнесом – зарабатываем деньги, что-то делаем. Кто-то занимается этим больше, кто-то меньше, но в любом случае это не определяет все в этой жизни. Как к бизнесу к жизни я не подхожу. Это часть жизни. Нам часто нужно делать вещи принципиальные, потому что мы их считаем правильными. Это может противоречить выгоде.

– Что делает команда Навального такого, что вы считаете правильным и поддерживаете ее?

– Они пытаются сделать из России Россию будущего. Что-то сделать для того, чтобы Россия жила по каким-то правильным принципам. И мне нравится то, что они говорят и что они делают. Я не во всем с ними согласен, что касается тактических вопросов. Но то, что они явно не про бизнес во власти, я в этом уверен. Мне кажется, они поступают очень искренне.

Сам Алексей – пример поступка ценностного, а не для удовлетворения каких-то интересов. То, что он приехал в Россию [после лечения в «Шарите»], это был поступок совершенно нелогичный. Все понимали, что скорее всего ему будет плохо и он ничего не добьется, но он-то понимал, что он должен поступить именно так, и поступил в соответствии со своим убеждениями. Это большая ценность и большая редкость, поступки в соответствии с тем, что ты считаешь правильным, хотя это может быть тебе очень вредно. Это качество мне очень импонирует в Алексее. Я надеюсь, что этот принцип существует и в его команде.

– Какой вы представляете новую власть в России?

Я очень скорблю, потому что пропаганда выигрывает даже в телеграме

– Ох, не могу представить. Это тот случай, когда я не представляю. Я не понимаю, какой будет власть в России. Мне кажется, что нынешняя власть очень крепка, потому что большое количество россиян поддерживает происходящее. Есть те, кто не поддерживает, мы о них помним, это великие люди, но проблема в том, что существует большое количество людей, которые поддерживают. И что с этим делать, я не понимаю. Я поддерживаю людей, которые верят в то, что ее можно поменять, хотя сам я не понимаю, как это можно сделать и какая власть будет в России.

«Пропаганда выиграла борьбу за внимание зрителя, слушателя и читателя»

– Вы помогали запуститься «Медузе», The Bell, «Дождю». Сейчас вы медиа поддерживаете?

– Я стараюсь поддерживать среду, а не медиа. Я никакой не медиаменеджер и никогда не хотел бы заниматься стартапами и какой-то системной поддержкой. То есть я хотел бы заниматься системной поддержкой, но не поддержкой медиабизнеса, я в нем ничего не понимаю. И поэтому лучшее, что у нас получилось, я думаю, это «Редколлегия» (ежемесячная независимая премия для журналистов). Хотя я рад, что мы помогли «Медузе», помогали The Bell, «Дождю», но это все-таки не то, что у нас хорошо получается.

– Почему?

– Потому что мы не знаем, как это делать. Если бы у нас была команда медиаменеджеров, мы знали бы, как это делается, тогда да. Мы бы что-нибудь сделали.

– Есть, например, гендиректор «Дождя» Наталья Синдеева – медиаменеджер. Вы же можете дать ей деньги…

– Ну а почему ей? Есть рынок, который это решает. Есть инвесторы, которые знают, как это делается. Поэтому я в такой дилемме: то есть надо, с одной стороны, поддерживать, а с другой – это делать очень сложно, может, ты поддержишь что-то не то и не так.

– Вас устраивает работа российских медиа сейчас?

– Нет. Потому что российские медиа проиграли борьбу за внимание зрителя, слушателя и читателя.

– Госпропаганде?

– Да. Я очень скорблю, потому что пропаганда выигрывает даже в телеграме. Я где-то недавно смотрел список самых популярных телеграм-каналов, там лидирует Кадыров и что-то еще в этом роде. Первая десятка– это пропагандистские телеграм-каналы.

– Эта статистика может быть накрученной.

– Я читал аналитику, где все очищают от всего этого дела. Не знаю. Да и по ощущениям, кроме этой аналитики, в общем-то, видно, что да, пропагандисты заняли все медийное пространство, но в новых сетях, в ютубе, они тоже занимают место. Я не знаю причин, но вот такой факт. И я страшно недоволен. Я понимаю, что с этим приходится бороться, и бороться любыми способами, поэтому я иногда смотрю на повестку оппозиционных каналов и кто у них выступает. Это тоже как-то странно.

– Например?

– Там выступает Валерий Соловей (публицист, бывший профессор кафедры рекламы и связей с общественностью МГИМО – НВ). Известный фрик. Почему его тащат на все каналы? Я догадываюсь почему… Что это, как не погоня за зрителем? С другой стороны, если проигрывается погоня за зрителем, может, надо Соловья заводить? Черт его знает. Мне сложно здесь сказать, как надо. Вы спросили, доволен я или недоволен – я недоволен.

Понимаете, журналистика не может жить в вакууме. Она должна быть востребована. Кто-то должен ее смотреть. Если она не будет никому интересна, значит, и будет помирать журналистика. Вы правильно сказали, что силы неравны, пропаганда обладает ресурсами российского бюджета, и они просто компостируют народу мозги, но это не связано с интересом людей. Просто нет ничего другого, что можно было бы посмотреть. А в целом, если люди не интересуются или перестанут интересоваться российской политикой или просто Россией, значит, умрет журналистика, или будет чувствовать себя в соответствии с интересом людей к России, российской культуре, политике и так далее.

– Либо это будет значить, что власть задушила СМИ и вместе с ними интерес россиян к независимой информации.

– Надо признать, что внутри страны российская пропаганда, российские медийные власти задушили все, кроме себя. И это хороший вопрос, на какую аудиторию работают журналисты, которые уехали и которые нормальные. Это к вам вопрос.

– Это несложно проверить. В ютубе можно посмотреть статистику, и она показывает, что зрителей из России по-прежнему подавляющее большинство.

– Ну хорошо. Тогда есть шанс. Еще раз. То, что существует большая конкуренция и много каналов, – это хорошо. Что-то останется, что-то разовьется во что-то большое и прекрасное.

«Казалось, что страна сейчас встанет на дыбы против войны. Оказалось, что страна согласна»

– Вы поддерживаете ученых. Ваш отец был ученым и поддерживал ученых. Я хотел спросить про начальное образование – школу. Мы уже говорили с вами про пропаганду, которая действует эффективно, но довольно примитивно. Когда люди цитируют штампы пропаганды, это ли не признак того, что у нас проблемы с базовым образованием? Что с этим можно сделать?

– Я согласен, что это главная проблема. Все начинается с образования самого начального, без этого ничего не возможно. Я боюсь, что образование осталось советским. В том смысле, что под образованием, я помню, мы подразумевали физику и математику, науки прикладные. Нужно было быть инженером, нужно было быть строителем коммунизма. И не стояло вопроса про добро и зло, как его понимать, определять, выяснять. Никакой дискуссии. Все должно было быть понятным в соответствии с указаниями партии и правительства.

И, к сожалению, это осталось и сейчас, и это большая проблема для будущего. Как мы знаем, количество инженеров, которое осталось после Советского Союза, не привело к технологическому прорыву страны. Значит, что-то не так в самом центре образования. И то, что сейчас происходит в Украине, этому доказательство. Люди не отличают добро ото зла и готовы слушать пропаганду, не слишком разбираясь в том, что им говорят. Это со школы, с семьи, из дома. С церкви, прошу прощения.

Образование – это, как и бизнес, аспект. Его невозможно рассматривать в отрыве от всего общества. Проблема во всей консерватории. Нельзя отдельно поправить образование, не изменив общество. И опять, возвращаясь к политике. Преобразования, которые предлагает Алексей Навальный, они, мне кажется, быстрее приведут к изменениям в школе.

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:

Год назад отравили Алексея Навального, его срочно доставили в омскую больницу.

Кто еще тогда оказался в Омске – и где они сейчас

– Что должно случиться в России, чтобы туда вернулись большие инвесторы?

– Есть бизнес-климат, инвестиционный климат. Мы знаем, что он плохой. Это не значит, что его нет совсем, это значит, что туда мало кто приходит. Есть понятные условия, чтобы туда пришло много людей, много денег. Прежде всего – нужно закончить войну. Потом нужно сделать судебную систему, уничтожить коррупцию. В общем, нужно сменить парадигму общества.

– Дмитрий Борисович Зимин умер в декабре прошлого года, за месяц до войны. Он напоминал, что в мире много государств, у которых есть ядерное оружие: «Представьте, что в этих странах живут патриоты, самозабвенно любящие свои государства и ненавидящие соседей. Такой мир неустойчив и очень опасен». Сейчас это звучит как пророчество. Дмитрий Борисович верил в то, что будет война?

– Нет, он не верил. Никто не верил. Даже сложно было это представить. Это что-то было невероятное. Я с тех пор еще нахожусь в каком-то специальном состоянии нереальности случившегося. Ужас в том, что, в отличие от шока первых дней, недель, когда казалось, что сейчас нужно что-то сказать – и страна встанет на дыбы против этого идиотского решения. Оказалось, что страна, в общем-то, согласна. И это самое страшное открытие.

– Для вашего отца это тоже стало бы открытием?

– Да. Это была бы ужасная совершенно история. Невозможно… Хорошо, что он этого не увидел. Страшно сказать.

Дмитрий Зимин — интервью о мемуарах, книгах и даче – аналитический портал ПОЛИТ.РУ

Этой осенью вышло обновленное издание мемуаров Дмитрия Зимина — основателя компании «Вымпелком», учредителя фонда «Династия»* и премии «Просветитель». Первое издание мемуаров называлось в рифму — «От двух до семидесяти двух», а второе называется «От двух до…». Мы приводим избранные моменты из интервью Дмитрия Зимина литературному критику и публицисту Александру Архангельскому.  

О том, что было бы, не будь в пандемию сотовой связи

Тогда бы и пандемии не было! Шучу. Или я бы о ней не узнал. Понимаете, в чем дело: вы задали вопрос, что было бы, если бы не было этой жизни. Была бы другая жизнь, естественно, жизнь очень недостойная, очень плохая, в отрыве от… Нет, я не хочу об этом даже говорить! Такого не может быть, потому что не может быть никогда!

О «нестандартной» хронологии мемуаров

У меня — здесь, в том числе (интервью проходит на даче у Зимина, — прим. Полит.ру) — собран архив документов, фотографий. Эта книга, по сути, комментарий к тем фотографиям и документам, которые вывалились из моего архива. Там, где нет фотографий и документов, хотя и были события, иногда очень яркие, — о них я не пишу. Ну, чего о них писать? Со слов иногда сам не поверишь: неужели было? 

О первом фотоаппарате

Первым моим фотоаппаратом был «Фотокор», камера 9×12. 9х12 — это не пленка, это была кассета со стеклянной пластинкой. У нее была светосила 4,5, такие раздвижные меха. «Фотокор» был куплен в комиссионном магазине на Арбате — старом Арбате, нового тогда не было. Там и сейчас стоит довольно высокое здание еще довоенной постройки, и в нем на первом этаже был комиссионный магазин. Я долго канючил, мне давали деньги. Фотоаппарат был абсолютно дешевый, но это было счастье.

О самодельных радио и телевизоре 

Приемник-то был самодельный, это просто. А телевизор — это уже событие! Телевизор у меня действительно был самодельный, это, наверное, год 50-й. Боже мой, вы знаете, бывает в жизни везение, божья благодать — это радиолюбительство. И я не знаю, что бы со мной было в той очень хулиганистой послевоенной Москве, если бы не радиолюбительство. В нашем классе радиолюбителей было всего два-три человека, между прочим. Сергей Макарович Алексеев, боже мой, учитель физики с самой большой буквы! Мы захаживали друг к другу домой, вы себе представляете? Я к учителю — это понятно, а учитель ко мне в Большой Афанасьевский, в нашу коммунальную квартиру захаживал — это было событие!

Об уходе из «Вымпелкома» 

Редко когда бывает одна-единственная причина, которая приводит к одному-единственному следствию. Ведь в «Вымпелкоме» было несколько в достаточной мере фундаментальных, не зависящих от меня явлений, которые требовали адекватной реакции. Его надо было превращать не в личную компанию, а в действительно публичную компанию, в которой, что было совершенно очевидно, мне оставаться было просто нельзя. Молодая компания, такой бизнес — а тут 70-летний. Поэтому всё было сразу: и продажа компании, и уход в отставку. Это нельзя было разделять. С одной стороны, если честно, было чувство, если угодно, исполненного долга перед компанией. Но, с другой стороны, было совершенно откровенное осознание: парень, ты уже не бизнесмен, а пенсионер. Ну, наверное, ты сделал правильно, но это несколько скучно. Но, наверное, правильно.

О научной литературе

Я боюсь, сейчас пафосные вещи начну говорить, от которых потом меня самого будет подташнивать, а я этого не хочу и пытаюсь избежать. Дело в том, что у ученой публики, мне кажется, в силу рода занятий моральный уровень, представление о добре и зле где-то выше среднего — просто потому, что занятие наукой требует большой честности. В особенности в те времена, когда с наукой было туго, когда почти прекратился выпуск научно-популярных книг. Эта литература, этот образ жизни, который показывает мальчишкам, что есть самое интересное в жизни, уводят от всего, чем не надо заниматься… Не в обиду вам будет сказано: на мой взгляд, это самый интересный вид литературы. Нигде так не сходятся в поддержке и конфликте друг с другом чувства и рациональное мышление. В своей книжке я привожу некоторые примеры научно-популярных книг, которые, на мой взгляд, должны быть в каждом доме.

О «Династии» — иностранном агенте

Это был абсолютный шок! Наш фонд был виноват лишь в том, что он финансировал организацию Ясина (фонд Евгения Ясина «Либеральная миссия» был признан иностранным агентом одновременно с «Династией», — прим. Полит.ру). После этого начался процесс, я был возмущен до предела. Стали закрывать «Династию». На это потребовалось несколько лет. Нет, мы деятельности и поддержки полностью не прекратили, но уменьшили. Тогда была страшная обида, но сейчас всё это улеглось. Страшная обида! Я пришел, сколько было проектов, программ, всего — и чтобы их вести, нужно было иметь юридическое лицо, естественно. Ну, прикрыли и прикрыли. Кое-чем другим стали заниматься, чем сейчас занимаемся.

О просвещении и премии «Просветитель» 

Когда мы начинали <просветительскую> деятельность, научно-популярной литературы в магазинах почти не было. Я не думаю, что это связано с нашей премией, но она совпала с развитием всего книжного бизнеса. Есть одна потрясающая фраза автора книги «По ту сторону кванта». Фраза, которую я даю многим начитанным людям, входящим в российскую элиту: скажите, чья она? Не надо автора, скажите, кто по роду занятий этот человек? А потом зачитываю цитату: «Поразительно и необъяснимо: каким образом чтение хороших книг — процесс нематериальный — неузнаваемо меняет весь облик человека: его речь, улыбку, выражение лица и глаз, даже походку и жесты». Я задаю вопрос: «Кто он? Поэт? Писатель? Кто он по роду своих занятий?» Это специалист в области квантовой физики. Сильно? К этой фразе, насчет того, что чтение хороших книг неузнаваемо меняет весь облик человека, я мог бы добавить, что среди этих хороших книг есть и книги премии «Просветитель». Читайте, и они могут неузнаваемо изменить весь ваш облик! Вашу речь, улыбку, даже походку и жесты. Читайте — и будете счастливы!

*25 мая 2015 года Министерство юстиции России внесло фонд «Династия» в список иностранных агентов. 5 июля 2015 года Совет фонда принял решение его закрыть.

Интервью – Дмитрий Зимин – журнал «Альянс»

«В жизни человека есть логическая последовательность событий: учишься, женишься, разводишься… Тогда, может быть, придет время уйти из бизнеса и заняться благотворительностью».

Фонд Гейтса и Giving Pledge хорошо известны в США, но что насчет других стран? Высокопоставленные визиты в Индию и Китай не вызвали положительных откликов, на которые могли бы надеяться Гейтсы и Уоррен Баффет, но как насчет других стран БРИК? Ольга Алексеева поговорила с доктором Дмитрием Зиминым, почетным президентом телекоммуникационной компании «Вымпелком» и основателем фонда «Династия», о том, что он и другие в России видят в Билле Гейтсе одновременно и филантропа, и бизнесмена.

Какие факторы влияют на развитие благотворительности в России?

Мне кажется, что развитие благотворительности в России и во всем мире уходит корнями в человеческую природу, если хотите, в человеческие гены. В жизни человека есть логическая последовательность событий: ты идешь в школу, ты женишься, ты разводишься… Тогда, может быть, придет время уйти из бизнеса и заняться благотворительностью. Я рассматриваю благотворительность как одну из логических и естественных ступеней в жизненной последовательности людей, в частности, в жизни бизнесмена. Другим фактором, конечно же, является институциональная среда для филантропии и общественное отношение, которое в России никогда не было очень благосклонным.

В мире очень мало людей, которые пожертвовали большую часть своего состояния на благотворительность. В России вы единственный, кто действительно это сделал. Где же тогда логическая естественная последовательность?

Русский бизнес начался примерно в одно время, так что как бизнесмены мы все ровесники. Так уж получилось, что биологически я один из старейших в этом поколении. В этом вся моя уникальность, я считаю. Когда молодые бизнесмены достигнут моего возраста, они все станут филантропами.

Будем надеяться на это! Что вы думаете о благотворительности в России сегодня?

Как я уже говорил ранее, я считаю, что в России не хватает институциональной среды для благотворительности. Например, налоговые льготы недоступны для любого вида доноров. Русские никогда не воспитывались в симпатии к благотворительности и даянию, и это мешает развитию сейчас.

Также, я думаю, как и любая другая деятельность в России, российская благотворительность отягощена нашей неэффективностью. Как бизнес ведется неэффективно и часто в тени, так и благотворительность. И я не думаю, что причина тому не в самих русских людях, а в наших архаичных системах управления и принятия решений. Все в России окутано этой архаичной системой ведения дел. Но как всегда, конечно, есть отличные примеры эффективного управления, принятия решений и активности, как в бизнесе, так и в меценатстве.

Считаете ли вы, что деятельность Фонда Гейтса, и особенно Giving Pledge, повлияла на развитие благотворительности в России? И если да, то каким образом?

Вероятно, это оказало влияние — оно должно было оказать влияние — но я не знаю конкретных примеров. Я считаю, что пример Билла Гейтса в построении своего бизнеса не менее интересен — и не только он. Возьмем, к примеру, Марка Цукерберга — он очень интересный парень. Можно только позавидовать стране, в которой есть такие бизнесмены и благотворители.

Можно ли считать Билла Гейтса образцом для подражания для российских благотворителей? Должны ли они пойти по его стопам?

Окружающая среда в наших странах очень разная, поэтому я не думаю, что уместно говорить о следовании каким-либо примерам. Многие люди, естественно, выберут этот путь, но не потому, что хотят следовать за Биллом Гейтсом. Есть масса задач, которые бизнес решает более эффективно в рамках благотворительности, чем государство.

Что это за задачи?

Государство должно сосредоточиться на вопросах, которые касаются всех: массовое образование, здравоохранение, безопасность и оборона. Это классические государственные пошлины. Но есть целый список вещей, которые государство как бюрократическая машина не может эффективно делать по определению. Это вопросы, которые не затрагивают массы, а те, где нужно находить сложные индивидуальные решения или адаптировать программы к индивидуальным потребностям. Одной из таких областей является, например, поиск и поддержка талантов.

Но Билл Гейтс занимается вопросами, которые являются традиционной обязанностью государства: массовое образование, проблемы массового здравоохранения…

Гейтс занимается образованием там, где государство делает это плохо или вообще ничего не делает. Не поймите меня неправильно, я не думаю, что благотворительность — это маргинальная деятельность, где-то на периферии общественной жизни. Благотворительность приходит туда, где она нужна, там, где есть настоящие проблемы. Это один из важнейших элементов общественной жизни, и есть много областей, где без филантропии ничего бы не было достигнуто.

Одно из самых распространенных обвинений в филантропии, в том числе и в Фонде Гейтса, заключается в том, что она порождает иждивенчество или инфантилизм, что доноры и благотворительные организации решают за них проблемы людей. Согласны ли вы с этим?

Я согласен с тем, что зависимость — это большая проблема, и ни Билл Гейтс, ни государство не хотят поощрять зависимость простых людей от социального обеспечения или благотворительности. Мы должны признать, что здесь возникает дилемма: помощь нужна и в то же время существует риск создания зависимости посредством ее предоставления. О чем нужно помнить, разрабатывая наши программы и стратегии…

Что вы думаете о Клятве дарения? Билл Гейтс недавно ездил в Китай и Индию и встречался там с предпринимателями. Он получил вежливый и приятный ответ, но без волнения. В будущем он может приехать в Россию …

Я глубоко уважаю Билла Гейтса. Билл Гейтс — человек, перед которым я бы снял шляпу. Тем не менее, я думаю, проблема может заключаться в том, что стоит поговорить с людьми, прежде чем делать предложения на высоком уровне. Если бы я был на месте Билла Гейтса, я бы поехал в Индию в качестве туриста: ходил по стране, учился и знакомился с людьми. Я бы не пришел как проповедник, так как я думаю, что его могли принять там за проповедника.

Когда известный успешный человек начинает вести себя как проповедник, все начинает идти не так. Яркий пример — Александр Солженицын. Позже в жизни он считал себя проповедником, и его лавровый венок начал мгновенно увядать.

Если Билл Гейтс хочет быть услышанным, может быть, ему следует начать с того, что сначала выслушать людей, к которым он обращается, поговорить с ними как с равными, а потом, может быть, он решит вообще ничего не говорить!

Фонд «Династия»

Фонд «Династия», основанный в 2002 году, стал первым благотворительным семейным фондом в постсоветской России. Теперь им управляет совет директоров, который принимает решения о стратегическом развитии и определяет приоритеты фонда: поиск талантливых ученых, ученых и педагогов и поддержка их проектов в области естественных и социальных наук.

Для получения дополнительной информации
http://www.dynastyfdn.com

Влияет ли Фонд Гейтса на благотворительность в Китае, 9— спросил 0079 Альянс доктор Фэн Лунь, председатель базирующегося в Сингапуре Фонда Мирового Будущего.

В настоящее время как государственные, так и частные фонды в материковом Китае добились значительного прогресса с точки зрения количества и размера, и многие из них установили свое присутствие в Интернете. One Foundation, в частности, создал научно-исследовательский институт благотворительности с большим местным эффектом. Но считается, что Фонд Билла и Мелинды Гейтс не играет важной роли в развитии сектора филантропии и благотворительности в Китае.

На самом деле, мы не слишком много знаем о Фонде Гейтса в Китае. Они несколько раз появлялись в СМИ, но почти не участвовали в местных благотворительных акциях. Его влияние заключается только в нескольких проектах или случаях, но его влияние на организации, идеи и профессионалов благотворительности в Китае ограничено.

У нас была возможность узнать больше о Фонде Гейтса на благотворительном банкете, организованном Уорреном Баффетом и Биллом Гейтсом в прошлом году, но после банкета мы не получали новостей и не связывались с фондом. В целом мы не чувствуем их влияния в Китае.

Для получения дополнительной информации
http://www.worldfuturefound.org

Россия расправляется с благотворительностью

В среду российские ученые, писатели, издатели и журналисты собрались в Театральном центре в Москве, чтобы почтить лауреатов ежегодной премии «ПолитПросвет» (или политическое образование), которую поддерживает Дмитрий Зимин, один из виднейшие благотворители. Михаил Ямпольский, эмигрант, преподающий литературу в Нью-Йоркском университете, получил признание за свои политические эссе на сайте colta. ru; Владислав Иноземцев, экономист, за колонку об экономике России. Но праздничную атмосферу приглушил почти траурный тон. Большинство выступавших упомянули «тяжелые времена» и выразили надежду, что церемония награждения в этом году не будет последней, хотя знали, что, скорее всего, так и было.

В понедельник, за два дня до церемонии, Министерство юстиции России внесло фонд «Династия Зиминых» в список «иностранных агентов» или неправительственных организаций, получающих иностранное финансирование и занимающихся нечетко определенной «политической деятельностью». (Законодательство об иностранных агентах, направленное на устранение нежелательного влияния Запада, недавно было дополнено новыми положениями о «нежелательных организациях». ему будет запрещено работать в России, а российским гражданам и организациям запрещается сотрудничать с ними (нарушения караются штрафом или тюремным заключением) 9.0005

НПО, которые были заклеймены как иностранные агенты, должны ставить ярлык с этими словами на свои публикации и другие материалы, в противном случае им грозят штрафы или закрытие. Минюст уже подал иск в административный суд с требованием оштрафовать «Династию» на сумму до пятисот тысяч рублей, или около десяти тысяч долларов. Почти семьдесят НПО, специализирующихся в области прав человека, юридической помощи, защиты прав потребителей и защиты окружающей среды, которые получают иностранные гранты — даже если такие гранты составляют лишь небольшую часть их финансирования — были «разоблачены» как занимающиеся политической деятельностью и внесли в список иностранных агентов. Другие ожидают добавления в ближайшем будущем.

Даже в самом свободном прочтении закона «Династия» не является иностранным агентом: она не получатель грантов, а донор; Зимин не иностранец, а гражданин России; и его благотворительность напрямую не занимается политикой. Формальным предлогом решения является то, что «Династия» финансируется с банковских счетов Зимина за границей. («Российское правительство также хранит свои деньги за границей», — отметил Зимин в интервью, видимо, имея в виду тот факт, что Россия владеет казначейскими облигациями США на десятки миллиардов долларов). СМИ, которые по-прежнему стремятся к редакционной независимости.

Клуб под названием «Либеральная миссия», которым руководит Евгений Ясин, министр экономики России при Борисе Ельцине, был объявлен иностранным агентом в тот же день, что и фонд «Династия». «Либеральная миссия» организовывала политические дискуссии и лекции, выпускала такие брошюры, как «Закон и правительство». Группа планирует обжаловать решение, но их случай, скорее всего, безнадежен. Министерство юстиции потребовало наложения крупного штрафа на «Либеральную миссию», а также на фонд «Династия».

Во вторник Зимин объявил, что если правительство не отменит свое решение о включении «Династии» в список иностранных агентов и не принесет ему извинения, он прекратит финансирование своего фонда. «Конечно, я не буду тратить свои личные деньги под торговой маркой неназванной иностранной страны», — сказал он, имея в виду уведомления, которые ему придется размещать на всех материалах «Династии». На вопрос в одном из многочисленных интервью на этой неделе, поддерживает ли он «оппозицию» в России, Зимин ответил, что если «оппозиция квалифицируется как деятельность, не имеющая благословения правительства, то да, поддерживаю».

Зимин, которому 82 года, более десяти лет поддерживает научные исследования, образование и публикации; он является крупнейшим частным донором этих месторождений в России. В советское время он был видным академиком в области радиотехники и связи, членом Академии наук СССР. После распада Советского Союза он основал компанию, которая впоследствии стала «Билайном», одной из ведущих российских компаний в сфере телекоммуникаций и мобильной связи. В отличие от большинства других недавно разбогатевших, Зимин заработал свои деньги не благодаря сомнительным приватизационным сделкам или тесным связям с правительством. Он же остался образцом русской научно-техническая интеллигенция , термин, применяемый к ученым и инженерам с широкими интересами и интеллектуальной любознательностью, выходящей за рамки их профессии, с глубокой верой в силу рационального знания и скромным и непритязательным образом жизни.

В 2001 году Зимин запустил «Династию», которая поддерживала исследования молодых биологов, физиков и математиков; научные программы для старшеклассников в академических учреждениях; и подготовка учителей естественных наук, среди прочих программ. Династия также финансировала перевод научно-популярной литературы, что вдохновило многих русских ученых писать для более широкой аудитории. Зимин учредил книжную премию для этих писателей и поддерживал лекции и фестивали, продвигающие научные знания. Его усилия частично компенсировали плохое государственное финансирование научных исследований и предотвратили эмиграцию многих молодых российских ученых. Зимин любим и почитаем многими в российской интеллектуальной среде, и даже правительство признало его вклад. Всего за два месяца до того, как «Династия» стала жертвой развернувшегося подавления независимой гражданской активности, Зимин был удостоен специальной премии «За защиту российской науки» Министерства образования и науки России.

Новость о том, что «Династию» заклеймили иностранным агентом, вызвала горечь, отчаяние и гнев в либеральном сегменте рунета. Популярный блогер Юрий Сапрыкин назвал решение прокурора «актом чистого зла». . . удар по культурной среде, равный нескольким ковровым бомбардировкам». Интеллектуальное издательство Corpus разместило изображения обложек книг, выпущенных при поддержке Dynasty, на своей странице в Facebook, заявив: «Те, кто изобретает ярлык «иностранного агента» и навешивает его на… . . крупнейшая организация, занимающаяся народным просвещением, рано или поздно будет смыта. То, что Династия уже сделала, останется навсегда». На российском сайте Александр Архангельский, ведущий интеллектуальной телепередачи, написал:

Впереди радикализация по всем направлениям. Сообщение, посланное ученым и образованному сообществу в целом, звучит так: вам больше нечего терять, нет никакого способа защитить себя. . . не надейтесь на какое-либо разумное развитие, всем руководит неудержимое желание [правительства] управлять живыми душами.

Но либеральная «образованная общественность» не является актуальной силой в России. В глазах власти и большинства россиян попытки этих людей добиться хоть какой-то автономии в публичном пространстве вызывают у них подозрения и непатриотичности.