Читать онлайн «На крыльях мечты. Путь от курсанта летного училища до пилота-инструктора», Вячеслав Морозов – Литрес

ЧАСТЬ I

Глава I

Спонтанный выбор

Как я попал в Гражданскую Авиацию? Это был осознанный выбор или же кто-то меня заставил сказав: «Я хочу, чтобы ты работал в Авиации»? Нет, это был абсолютно спонтанный выбор. Иногда, когда я мысленно возвращаюсь на шесть лет назад, в 2015-й год, я задаюсь всего лишь одним вопросом: «Как меня угораздило?». Но о своём выборе профессии я не пожалел ни разу.

Мой путь к небу начался в 2015-ом году. Когда мы заканчивали девятый класс многие из нас решали, что они будут делать, куда пойдут учиться и кем вообще станут в жизни. Нужно сказать, что на тот момент о работе в сфере Гражданской Авиации я не задумывался вовсе, у меня было несколько вариантов специальностей, на которые я мог бы поступить. Среди них были: врач, переводчик английского языка (так как в школе у меня было хорошо с английским, да и в принципе это был мой любимый школьный предмет), программист и маркетолог. Но какую профессию я действительно хотел бы иметь, я не знал до последнего, единственное и твёрдое решение, которое я принял на тот момент – идти учиться в колледж после девятого класса, так как оставаться в школе до одиннадцатого класса не было ни малейшего желания. Так я и проходил весь девятый класс, не зная куда поступать. Только после того, как в июне месяце выпускные экзамены были сданы, я начал подбирать учебные заведения. Было множество разных вариантов: Колледж менеджмента и сервиса, колледж связей, колледж при инженерно-техническом университете и. т. д., среди прочих учебных заведений мне попался Авиационный колледж при Академии Гражданской Авиации, на сайте которого я нашел специальность Организация перевозок и управление движением на Воздушном Транспорте. Помню, как мама тогда сказала: «Думаю – это была бы хорошая профессия». На тот момент Авиационный колледж для меня был таким же рядовым учебным заведением, как и многие другие, которые я просматривал ранее, однако я все же взял его на заметку.

В августе 2015-го мы переехали в Алма-Ату, город в Юго-Восточной части Казахстана. Отец призвался в армию по контракту в ВВС. А мне нужно было поступать в колледж. По какой-то до сих пор непонятной мне причине, другие колледжи я даже рассматривать не стал, направившись прямиком в Академию Гражданской Авиации (в тот день я впервые увидел и аэропорт, тогда он мне показался просто огромным). Когда я впервые зашёл в здание Академии, увидел обстановку и почувствовал атмосферу, которая там царила, я принял второе твёрдое решение сказав себе: «Я буду учиться здесь».

Глава II

Начало пути

Опустим момент с подачей документов и прочие административные формальности, связанные с поступлением. Двадцатого августа я сдал вступительные экзамены, а вечером того же дня узнал, что поступил. Гораздо более интесреными были события, которые предшествовали моменту поступления. Если вкратце, то в Гражданской Авиации меня вообще не должно было быть, так как в мединицском плане я не проходил по всем статьям. И только после многочисленных походов по кабинетам администрации колледжа и личной встречи с директором, вопрос о моей пригодности к обучению на наземную специальность был закрыт.

Однако в тот момент, когда мне сказали: «В связи с вашим состоянием здоровья мы не можем принять у вас документы» я был крайне расстроен. Тогда мне в голову и пришла мысль, которую я к счастью не привёл в исполнение. Я решил продолжить обучение в школе до одиннадцатого класса или же поступить в другой колледж. В последующие несколько дней я ездил в другие колледжи, где на удивление меня с радостью принимали на обучение, но по понятным причинам я уже не проявлял интузиазма и желания обучаться в других колледжах, так как очень хотелось учиться именно в лётном училище. В итоге после небольшого путешествия по различным учебным заведениям было принято решение ещё раз поговорить с администрацией училища и убедить их в том, что я справлюсь с учебой.

В итоге я был зачислен в состав обучающихся и первого сентября 2015-го года началась моя студенческая жизнь.

Глава III

Первые впечатления

Какими же были мои первые впечатления? Самыми яркими! Я пребывал в полнейшем восторге просто от нахождения в стенах училища. В первый же день было желание узнать об авиации абсолютно всё, причём всё и сразу. Я был невероятно горд тем, что поступил именно в лётное училище, а не в какой-то другой колледж. В первый год обучения нам предстояло закончить программу обучения 10-11 классов, куда входили общеобразовательные предметы. На все занятия я ходил с интересом, предвкушая то, что ждало меня впереди. После окончания первого курса большинство общеобразовательных предметов ушли в диплом и больше не преподавались, вместо них появились дисциплины, имеющие непосредственное отношение к нашей будущей работе. Одним из таких предметов был ОКВТ – Общий Курс Воздушного Транспорта – этот предмет был неким введением в специальность. На этом предмете мы изучали историю становления и развития авиации, основные конструктивные части самолёта, по какой схеме крепятся крылья к фюзеляжу, какое оборудование находится на борту воздушного судна и т. д. В общем, в плане учёбы все было отлично. Но взаимоотношения с одногруппниками не складывались вообще никак. Всё дело в том, что я никогда не мог найти общий язык со сверстниками, мне попросту было с ними неинтересно (но меня это нисколько не волновало). Конечно, ближе к концу учёбы у меня появилось несколько друзей, с которыми я до сих пор поддерживаю связь. Однако в основном я общался с ребятами, которые были старше меня, или просто проводил время в разговорах с преподавателями, дискутируя на различные темы. Первый курс не был ни чем примечателен, постоянные поездки из дома в колледж, из колледжа домой, домашние задания, лекции, конспекты и ничего особенного или интересного. Новые впечатления я получил на втором курсе, когда добавились новые предметы по специальности. У меня появились новые любимые предметы: Аэропорты и Воздушные Линии, Единая Транспортная Система и профессиональный английский язык. Мы изучали, как устроены аэропорты, что входит в их инфраструктуру, для чего предназначен каждый элемент, учили авиационную терминологию (для многих из нас сдача зачёта по авиационной терминологии была ночным кошмаром, так как нам предстояло сдать за один раз 114 различных терминов, и к каждому термину нужно было дать полное описание). На лекциях по Единой Транспортной Системе мы подробно изучали все виды транспорта и как они взаимодействуют друг с другом. Так и прошёл второй курс лётного училища, было много интересного, местами непонятного, когда сидишь и думаешь, как тебе вбить в свою голову тонну информации. Но нам предстояло ещё кое-что интересное: у нас должна была состояться первая практика.

Глава IV

Практика

На втором курсе, в апреле 2017-го года мы отправились на нашу первую практику. В общей сложности у нас было запланировано три практики, одна языковая и две ознакомительные практики в учебных мастерских (до сих пор не понимаю этого названия практики, так как нашими учебными мастерскими были обыкновенные аудитории, в которых мы проводили все учебные дни). Ни одна из трёх практик не представляла чего-то особенного или интересного. Языковая практика заключалась в том, что нам предстояло ещё раз пройти учебный материал, который мы изучали на других предметах. Единственным отличием было то, что весь материал, повторно изучаемый нами, был полностью на английском языке, что давало нам неплохую практику разговорного и письменного английского языка. Также стоит сказать, что занимались мы по учебникам, которые использовали для обучения бортпроводником, таким образом, наш словарный запас пополнялся не только фразеологией и терминологией, необходимой для наземных служб, мы также овладели терминологией, которая использовалась в работе членов кабинного экипажа/бортпроводников.

Вторая практика была направлена на более глубокое изучение предмета Аэропорты и Воздушные Линии, практику и предмет у нас вёл один и тот же преподаватель. О третьей практике сказать особо нечего, скажу только, что данная практика была по информатике, и занимались мы тем, что перепечатывали различные документы.

В конце каждой практики нам необходимо было написать отчёт по практике, объемом не менее 15 страниц и защитить его. Итоговая оценка за каждую практику уходила в диплом. Именно в момент написания отчётов по практике у меня появился первый заработок. Я стал писать отчёты по практике своим одногруппникам, предварительно посмотрев цены на курсовые и отчёты по практике в интернете. Таким образом, у меня время от времени появлялись деньги на карманные расходы.

Защита отчёта была не сложнее, чем защита реферата. Единственное отличие было в том, что защита проходила в два этапа. На первом этапе нам предстояло защитить теоретическую часть отчёта, которая состояла из краткой информации по темам, пройденным за период практики. На втором этапе мы защищали практическое задание, которое у каждого из нас было индивидуальным.

Каждую практику мы ждали с нетерпением, так как во время практики появлялось гораздо больше свободного времени, а объём заданий на дом сокращался до минимума. После практики мы снова вернулись к учёбе, конспектам и подготовке к сессии.

Глава V

Cессия

Думаю стоит вернуться немного назад и рассказать, как я сдавал свою первую сессию, да и вообще сессии в целом. Будучи на первом курсе я ни имел абсолютно никакого представления о том, что такое сессия. Ну и как водится старшие курсы естественно решили нас слегка напугать рассказами о том, как сложно сдавать экзамены и зачёты и что договориться с преподавателем насчёт зачёта – это что-то за гранью фантастики. Что нас, на тот момент ещё «зелёных» салаг немного напугало. Но как гласит всемирно известная русская поговорка: «Не так страшен чёрт, как его малюют». Рецепт успешной сдачи сессии и экзаменов простой: должная подготовка+немного смекалки=успешно закрытый зачёт, а если весь семестр пашешь как на галерах, то вполне реально получить зачёт автоматом (к слову у меня все сессии так и проходили).

Сама по себе сессия – дело совсем не сложное, даже худо-бедно можно воспользоваться шпаргалками, главное – не спалиться. Сессия по своей сути – это блиц-опрос по всем темам пройденным за семесстр. Поэтому сдать её на «хорошо» и «отлично» не составляло труда, а особо смекалистые и хитрые ребята даже умудрялись договориться или что называется «развести» сессию с преподавателем.

С экзаменами было немного сложнее. Пользоваться шпаргалками там было нельзя, ведь если попадешься, из аудитории погонят поганной метлой. Поэтому экзамены требовали более серьёзной подготовки. Я был крайне заинтересован в том, чтобы сдать сессию на «отлично», так как награда была весьма приятная – скидка десять процентов на оплату обучения. Забегая вперёд скажу что с первого раза получить заветную скидку мне не удалось, так как за первую сессию у меня было две четверки по русской литературе (я её тогда терпеть не мог) и физкультуре. Сессию я сдал без особых проблем, затем приступил к подготовке к экзаменам. Вспоминая, как я сдавал экзамены на первом курсе, мне становится смешно.

После сессии на первом курсе мы должны были сдать два экзамена: по физике и истории, после чего оценки по ним должны были выставиться в диплом. Несмотря на то, что я усердно готовился и повторял весь материал, придя на экзамен по истории я понял, что знаю чуть меньше, чем ничего, поэтому после ответа на основные вопросы билета на меня посыпались дополнительные вопросы от преподавателя, и тут понеслось. На все вопросы, которые мне задавал преподаватель я отвечал спонтанно и говорил первый бред, который придёт в голову, таким образом у меня получилась «историческая каша» в которой были переплетны события всех времён и народов (и смешно и страшно). Однако несмотря на всё это экзамен был сдан на «отлично». Физику я сдал еще проще и быстрее, мы сдавали физику в письменном виде и нам ничего не нужно было рассказывать устно. Я просто вытянул удачный билет и списал ответы из шпоргалок.

Остальные экзамены на разных курсах проходили похожим образом. На втором курсе мы сдали экзамены и отправились на каникулы. Впереди был третий курс и всё самое интересное.

Глава VI

Самое интересное

Сентябрь 2017-го, третий курс лётного училища. За два года мы уже успели многое узнать и многому научиться, но каждый новый учебный год был для нас как первый: новые предметы, новые преподаватели, новые знания и навыки, в общем, новым было абсолютно всё. Третий курс для нас был самым интересным. Мы изучали безопасность полётов, авиационную безопасность, появились дисциплины, имеющие непосредственное отношение к нашей будущей профессии: мы изучали технологию и правила организации пассажирских и грузовых перевозок воздушным транспортом, рассчитывали предполагаемое количество топлива, необходимое для полёта, центровку и загрузку самолёта, и многое другое.

К слову, все преподаватели училища – настоящие авиаторы, имеющие опыт работы в Гражданской Авиации не менее пяти лет. Так, например, дисциплину «Безопасность полётов» у нас вёл штурман, летавший на Ту-154 и Ил-86.

Конечно, помимо учёбы, в училище проводились различные мероприятия. На третьем курсе я принял участие в научно-практической конференции под названием «Мир Авиации». Целью этой конференции было подготовить научно-исследовательский проект о том, какие технологии применяются в Гражданской Авиации на сегодняшний день, или придумать, как можно упростить и тем самым ускорить производственные процессы в авиации. Моя первая научно-исследовательская работа была на тему: «Взрывы авиационных двигателей и способы их предотвращения», для оценки наших научно-исследовательских работ были приглашены действующие специалисты из аэропорта и авиакомпаний. Данная работа получила второе место на конференции внутри нашего училища, а позднее получила второе место на международном конкурсе исследовательских проектов, в котором принимали участие студенты и школьники из России, Украины и Казахстана. Вторая моя исследовательская работа была направлена на поиск и изучение способов повышения авиационной безопасности. Работа получила первое место на Научно-практической конференции.

Однако самое интересное было ещё впереди. Двадцать второго января 2018-го года мы отправились на нашу первую производственную стажировку – в аэропорт. Нам предстояло встретиться с множеством разных людей, решать интересные производственные задачи, работать как днём, так и ночью и впервые применять полученные в стенах училища знания на практике.

Глава VII

Аэропорт

Стажировка в аэропорту началась двадцать второго января 2018-го года. Мы должны были проходить стажировку в Службе Авиационной Безопасности аэропорта. Весь тот день мы провели в аэропорту, сдавая документы и ожидая получения пропуска. В 16:00 мы получили пропуски, и изрядно устав, отправились по домам, чтобы как следует отдохнуть перед первой рабочей сменой, так как выходить на работу нужно было в ночь. Приехав к 20:00 в аэропорт, мы отправились на брифинг (такие брифинги проводятся перед каждой сменой, на брифинге узнаём, в каком зале вылета нам предстоит дежурить, кто с кем дежурит и другую информацию, касающуюся рабочей смены). В каждой смене было не менее 30 человек. Мы познакомились с начальником смены, прослушали инструктаж по технике безопасности и отправились в комнату отдыха для персонала, где оставили сумки и личные вещи. Затем нам предстояла встреча с начальником Службы Авиационной Безопасности. Это был очень серьёзный и принципиальный человек, я видел такого человека впервые в жизни. Во время встречи он стал задавать весьма каверзные вопросы относительно работы, на которые мы естественно не знали ответа.

– Так себе начало стажировки – подумал я в тот момент, когда не смог ответить на очередной заданный мне вопрос. Как выяснилось позже, эти вопросы не имели никакого значения и никак не влияли на стажировку.

После знакомства с начальником службы нам провели небольшую экскурсию по пассажирскому терминалу, а затем мы отправились на дежурство.

В первую смену мне выпало дежурство в зале вылета внутренних рейсов. Было интересно и довольно весело (просто на тот момент я ещё не знал, что к утру буду еле стоять на ногах). Мы сталкивались с разными людьми, среди которых было много иностранцев, так что мои навыки английского языка мне очень пригодились (к слову Гражданская Авиация – единственная сфера деятельности, где девяносто девять процентов работы выполняется на английском языке). Примерно в час ночи поток пассажиров начал заметно сокращаться, а через полчаса вовсе прекратился, и до четырёх часов утра не было ни одного пассажира, так что мы смогли поочерёдно сходить на обеденный перерыв и отдохнуть. В четыре часа утра поток пассажиров вновь возобновился, причём возобновился внезапно и в колоссальном количестве. Сказать, что к тому времени мы смертельно устали – ничего не сказать. От усталости приходилось постоянно тереть глаза, к тому же из-за того, что на протяжении смены говоришь пассажирам одну и ту же фразу, повторяя её как попугай, язык уже довольно сильно заплетался. Но, так, или иначе, в восемь утра наша смена закончилась. И мы уставшие, но довольные, получившие массу новых впечатлений отправились домой.

За время практики мне удалось побывать на всех постах Службы Авиационной Безопасности. Я дежурил в зале вылета внутренних и международных рейсов, в отделении обработки багажа, в зале вылета стыковочных рейсов, в почтовом и грузовом терминале. Во время дежурства в зале вылета стыковочных рейсов со мной произошёл очень забавный случай. Во время одной из смен пассажиров было очень малое количество: примерно 2 пассажира с промежутками в полчаса, к двум часам пассажиропоток совсем прекратился, и в связи с отсутствием работы было довольно скучно сидеть и ничего не делать и меня начало клонить в сон. Спустя пятнадцать минут я благополучно уснул на рабочем месте. Через полчаса я проснулся от того, что меня трясли, причём трясли с большой силой. Как оказалось, меня пытались разбудить пограничники (недалеко от нашего поста располагался пограничный контроль). В конечном счёте, пограничникам удалось меня разбудить. К счастью момент моих сладких сновидений не увидел никто из начальства, а иначе я мог получить выговор. А вот во время дежурства в грузовом терминале произошёл весьма неприятный и даже довольно пугающий случай. Нашей задачей во время дежурства было обклеивать грузы наклейками с надписью «ДОСМОТРЕНО». В определенный момент на ленту стали поступать довольно большие деревянные ящики. Ничего не подозревая, я обклеил все ящики наклейками. О содержимом этих ящиков я узнал спустя несколько часов во время перерыва, тот момент был неприятным и по-настоящему пугающим. Дело в том, что в этих деревянных ящиках находился груз-200. Узнавать об этом было крайне неприятно. В остальном стажировка прошла спокойно, больше никаких необычных случаев не было. Двадцать второго февраля мы получили характеристики от начальников смены, заполнили необходимые документы, сдали пропуска на утилизацию и вернулись к учёбе. Через полгода произошёл переломный момент, который повлиял на моё решение стать пилотом.

Глава VIII

АУЦ

Весной, во второй половине третьего курса, я познакомился с ребятами, которые учились на лётном факультете: Юрой и Айдыном. Общение закрутилось очень быстро, мы всегда находили темы для разговора, так как обожали самолёты и всё, что с ними связано. Мы могли часами просиживать в столовой и обсуждать различные модификации самолётов. И вот в один прекрасный день, они пригласили меня на учебные полёты, которые проходили в АУЦ (Авиационном Учебном Центре). Так и началась моя подготовка в качестве пилота.

В учебный центр мы пришли ровно через неделю. Там я познакомился с инструктором, Шагалиевым Табрисом Закировичем (именно он дал мне базовые теоретические знания и практические навыки, необходимые для пилотирования воздушных судов). До начала занятий у меня было три часа, поэтому я мог позволить себе не беспокоиться насчёт времени. Прослушав теорию по лётно-техническим характеристикам самолёта, на тренажёре которого нам предстояло отрабатывать практические навыки и рассказав, то, что мы о нём знаем, мы приступили к практике. Сказать, что я был в полном восторге – не сказать ничего, это была любовь с первого взгляда. Я по-новому влюбился в самолёты, в профессию пилота и в авиацию в целом.

Так как я был новичком, мне было велено наблюдать за тем, как ребята выполняли полёты, параллельно Табрис Закирович объяснял мне теорию самолетовождения, аэродинамику и многое другое. Я был под впечатлением от того, как проходили полёты, занятия были настолько интересными и познавательными, что уходить оттуда вообще не хотелось. Спустя два с половиной часа занятия были закончены, мы получили задание подробно изучить системы самолёта Technam P2002 (на тренажёре этого самолета и проходила наша подготовка). Придя наследующее занятие, мы должны были знать все системы самолёта, его конструкцию и т. д., изучать этот материал нам предстояло при помощи РЛЭ (Руководство Лётной Эксплуатации), которое мы получили в двух экземплярах: на русском и на английском языке. Помимо этого, мне как новичку было дано задание: изучить пилотажно-навигационные приборы. Так как через два занятия мне предстояли мои первые тренажёрные полёты с инструктором. После занятий в АУЦ я отправился на лекцию, а вечером дома принялся с энтузиазмом изучать РЛЭ, предвкушая, как через два дня впервые сяду за штурвал.

Глава IX

Первые полёты

Через два дня я снова пришёл на занятия в Авиационный Учебный Центр, на этот раз я был один. Первым делом я сдал задание по лётно-техническим характеристикам и эксплуатационным ограничениям самолёта, а также прошёл блиц-опрос, касающийся знания пилотажно-навигационных приборов самолёта и их обозначений, после чего приступил к своим первым полётам. Первый полёт выполнял инструктор, я же был просто наблюдателем, мы выполняли полёт по кругу (коробочка). Задачей полёта по кругу является взлёт с полосы, выполнение полёта в районе аэродрома и посадка на ту же с полосу, с которой был осуществлён взлёт. Ощущения от увиденного, несмотря на то, что я был наблюдателем были совсем другими, в отличии от тех, когда я наблюдал за полётом со стороны. Изображение на экранах, да и общая картина полёта воспринималась совсем по-другому. После выполненного полёта настала моя очередь выполнить свой первый полёт.

Глава IX. Первые полёты. — Vyacheslav Morozov

Через два дня я снова пришёл в Авиационный Учебный Центр, на этот раз я был один. Первым делом я сдал задание по летно-техническим характеристикам и эксплуатационным ограничениям самолёта, а также прошёл блиц-опрос, касающийся знаний пилотажно-навигационных приборов и их обозначений, после чего приступил к своим первым полётам. Первый полёт выполнял инструктор, я же был просто наблюдателем, мы выполняли полёт по кругу (коробочка). Задачей полёта по кругу является взлёт с полосы, выполнение полёта по кругу в районе аэродрома и посадка на ту же полосу, с которой был осуществлён взлёт. Ощущения от увиденного, несмотря на то, что я был наблюдателем были совсем другими, в отличии от тех, когда я наблюдал за полётом со стороны. Изображение на экранах, да и общая картина полёта воспринималась совсем по-другому. После выполненного полёта настала моя очередь выполнить свой первый полёт.

Как гласит всемирная русская пословица, первый блин у меня, конечно же, вышел комом. Взлёт получился очень далеким от идеального. Я бы даже сказал — это был ужасный взлёт. После того, как мне удалось перевести самолёт в режим набора высоты и худо-бедно восстановить контроль над органами управления, в голове промелькнула мысль: «Будь это реальный полёт, я бы непременно разбился при взлёте». Мой полёт длился от силы минут двадцать пять или тридцать. После чего настал момент посадки. Как известно, взлёт и посадка — самые сложные и ответственные этапы полёта. Но по сравнению с посадкой, взлёт — гораздо более простая задача. Конечно, посадка вышла жестковатой, но к моему удивлению инструктор сказал, что для первого раза полёт был выполнен очень даже неплохо. После чего, я выполнил ещё три полёта, и с каждым разом управление давалось легче, а ошибок было меньше, хотя, конечно, полёты были по-прежнему «кривыми», со всевозможными нарушениями техники пилотирования. Основной моей проблемой было распределение внимания по приборам. Во время полёта пилоту требуется следить за несколькими параметрами самолёта: пространственным положением самолёта, скоростью, высотой и вертикальной скоростью. Так как приборы в Technam P2002 аналоговые, то для отслеживания параметров приходится постоянно крутить головой, смотря на приборы и параллельно с этим следить за полётом визуально, так как малая авиация выполняет полёты по ПВП (правила визуальных полётов). Естественно, тогда ни о каком грамотном распределении внимания и речи не было, не говоря о том, что я никак не мог выдержать положение капот-горизонт, из-за чего постоянно терял или набирал высоту. Или первые полёты в тот день представляли собой воздушные американские горки и больше были похожи на полёт истребителя, чем на полёт гражданского самолёта, разве что я только не выполнял фигуры высшего пилотажа. Всё же мои полёты и виражи получили удовлетворительную оценку инструктора, и я, довольный своим маленьким достижением отправился на занятия.

С того дня мои походы в Авиационный Учебный Центр стали ежедневными. Я приходил туда между лекциями, в свободное от занятий время и иногда даже в выходные дни. Дошло до того, что выполнив задания на парах, я изучал системы самолёта, навигацию, читал РЛЭ и постоянно что-то писал, делая разные пометки. Всё своё свободное время я посвящал изучению самолётов, в голове теперь горела мысль: «Хочу стать пилотом!» И я медленно, но уверенно шёл к своей цели.

Продолжение следует…

После того, как Россия бомбила свой город, на том же месте нашли взрывчатку

Семнадцать многоквартирных домов были эвакуированы в субботу в российском городе недалеко от украинской границы после того, как взрывное устройство было обнаружено на месте, где бомба, случайно сброшенная российским военным самолетом, вызвала мощный взрыв На прошлой неделе власти заявили.

Взрыв бомбы поздно вечером в четверг потряс часть Белгорода, оставив большую воронку и ранив трех человек. Министерство обороны России быстро признало, что причиной взрыва стал случайный выстрел одного из бомбардировщиков Су-34.

Министерство заявило, что ведется расследование, но не сообщило подробностей об оружии, которое, по словам военных экспертов, вероятно, было 1100-фунтовой бомбой.

Губернатор Белгородской области Вячеслав Гладков сообщил в субботу, что саперы, обследовавшие место взрыва в четверг, обнаружили и решили взорвать то, что он назвал «взрывоопасным предметом», находившимся «в непосредственной близости от жилых домов».

Предупредительная эвакуация завершилась в тот же день, сообщил мэр Белгорода Валентин Демидов.

«Бомба удалена из жилого массива. Жителей доставляют обратно в дома», — написал Демидов в Telegram.

Российские власти не сообщили, было ли взорвавшееся устройство случайно сброшено в четверг, и если да, то было ли оно остатком бомбы, взорвавшейся в городе, или отделено от нее.

Белгород, расположенный примерно в 25 милях к востоку от украинской границы, подвергался регулярным атакам беспилотников с тех пор, как Россия вторглась в Украину в прошлом году.

Российские власти возложили ответственность за эти удары на украинских военных, которые воздержались от того, чтобы прямо брать на себя ответственность за нападения.

Поздно вечером в субботу губернатор Харьковской области Украины Олег Синегубов заявил, что пять ракет, выпущенных из Белгородской области, поразили область, в том числе одна, поразившая неустановленную «гражданскую инфраструктуру» в столице Харькове.

Вторжение Москвы в Украину привело к глубокой заморозке отношений с Западом, с частыми высылками дипломатов с обеих сторон.

В субботу МИД России сообщил, что немецкие власти «приняли решение об очередной массовой высылке сотрудников российских дипмиссий в Германии».

В заявлении министерства говорится, что «в качестве реакции на враждебные действия Берлина» Россия решила «отражать» высылку Германией и «значительно ограничить» максимальное количество сотрудников дипломатических миссий Германии в России.

Официальный представитель МИД Мария Захарова заявила, что Россия высылает более 20 немецких дипломатов, сообщили российские государственные СМИ, но не назвала точного числа.

Министерство иностранных дел Германии заявило, что приняло к сведению комментарии. В нем говорится, что правительство Германии и Россия в последние недели контактировали по «вопросам, касающимся укомплектования штатов соответствующих дипломатических миссий» и что в этом контексте состоялся субботний рейс. Это не уточнялось.

В ВВС Германии ранее сообщали, что в субботу в Берлин с дипломатическим разрешением вылетел российский самолет, но не уточнили, кто или что находится на борту. Требуется специальное разрешение, поскольку Европейский Союз закрыл свое воздушное пространство для российских самолетов вскоре после начала войны в Украине.

Страшное путешествие отца-украинца в русскую тюрьму и обратно

• Опубликовано

  29 апреля 2022

Похожие темы

• Российско-украинская война

Image caption,

Никита Горбань находится в медицинском учреждении в Запорожье. «До сих пор болит», — сказал он. «Раны еще свежие».

Текст и фотографии Джоэла Гюнтера

в Киеве, Украина

Никита Горбань сидел, скрестив ноги, на старомодной стальной больничной койке, проводя пальцами по плоской части бинта, где раньше были пальцы ног.

На нем все еще была одежда, в которой русские отправили его домой — зеленая футболка в стиле милитари и спортивные штаны. Он выглядел бледным и изможденным, старше 31 года.0003

«Я сильно похудел», сказал он, глядя вниз. «Я плохо выгляжу».

Он поменял положение на кровати. Прошло около двух недель с тех пор, как он не мог стоять, и ему приходилось регулярно двигать ногами, чтобы они перестали болеть. В Запорожье, на юге Украины, стоял ясный весенний день, но русские бомбили регион, и окна в больнице были затемнены. Воздух в отделении был горячим и спертым.

Никиту вернули Украине всего за три дня до этого в рамках обмена пленными и привезли в эту больницу с другим мужчиной. Они провели три мрачных недели в тюрьме в России. Другого мужчину, 28-летнего Сергея Василигу, вернули с ампутированными обеими ногами. «Ему не так повезло, как мне, — сказал Никита.

Об обмене заключенными ведет переговоры заместитель премьер-министра Украины Ирина Верещук, которая подтвердила, что Никиту выслали из России. «В этом обмене были тяжело раненые люди — ампутированные конечности, сепсис, другие тяжелые травмы», — рассказал Верещук Би-би-си.

«Были явные следы пыток», сказала она. «Истории, которые они нам рассказывали, ужасны».

Image caption,

В течение пяти дней после возвращения Никите приходилось носить одежду, в которой его отправили обратно, с русскими опознавательными знаками.

Испытания Никиты начались в начале марта, когда российская армия ворвалась в Андреевку, маленькое село к западу от Киева. Никита, лаборант киевской больницы, прятался в холодном сыром подвале под огородом вместе с отцом Сашей, их женами и пятилетним сыном Никиты. Саша действительно приходился Никите отчимом, но разница давно стерлась. Они называли друг друга отцом и сыном.

Русские ходили по домам, сказал Никита, вытащили двух мужчин из подвала и избили. «Была стрельба, людей в деревне убивали, это было ужасно», — сказал он.

Никите и Саше завязали глаза и под дулом пистолета отвели в какое-то похожее на поле место, где их пытали. У Никиты свежий шрам на костяшке, который, по его словам, образовался из-за того, что русские затягивали гаечный ключ вокруг сустава и поворачивали его, пока кожа не порвалась. Он мог слышать других вокруг себя, но не знал, сколько и кого.

«Все, что я помню, это мысли о том, где мой отец? Что, если его больше нет со мной?»

Русские забрали сапоги, залили водой и снова надели. Затем заключенных заставили лечь лицом вниз на поле в лютый мороз. — Лежали так три-четыре ночи, под дождем, становилось все холоднее и холоднее, — сказал Никита.

Image caption,

Дом Саши и Никиты в Андреевке. Их вытащили из подвала российские солдаты.

Когда он уже не слышал русских рядом, Никита тихо позвал: «Папа, ты здесь?» И голос Саши тихо вернулся. Они были вместе. С этого момента они продолжали разговаривать всякий раз, когда это казалось безопасным, заверяя друг друга, что они близки.

Пока они лежали в поле, ноги Никиты пробрал холод. Вскоре он вообще перестал их чувствовать. Затем вплотную к ним стали падать снаряды, возвещая о себе сотрясающими землю грохотами. «Мы долго так лежали на земле, раз за разом прощаясь с жизнью», — сказал Никита.

В конце концов их подняли с земли и погрузили на грузовики. С завязанными глазами Никита пытался сосчитать, сколько времени прошло. В какой-то момент их объединили с другой группой заключенных и погрузили на вертолеты. Начинался голод — с тех пор, как их забрали, им дали только одну тарелку каши, кусок хлеба и сухарик, — рассказал Никита.

С вертолетов их пересадили на грузовой самолет. Никита почувствовал, как заурчали двигатели, и самолет мчался по взлетно-посадочной полосе и взлетал. Он предположил, что был с 10 или 12 другими заключенными.

«Ты в порядке?» — сказал он вслух, перекрывая звук двигателей.

«Да, я в порядке», — ответил Саша.

Image caption,

Надя Холуменкова держит фотографии своего внука Никиты (слева) и сына Саши (справа) с сыном Никиты Артемом.

Вернувшись в деревню, жены Никиты и Саши, Надя и Светлана, и сын Никиты Артем переехали из своего подвала в более просторный приют под соседским домом. Они понятия не имели, где их мужья.

Через несколько домов родители Саши, Надя и Владимир, тоже начали волноваться. Саша перестал отвечать на звонки, но выйти из дома, чтобы узнать, в безопасности ли, было невозможно. Вокруг села сыпались снаряды, а в перерывах между обстрелами русские солдаты обшаривали дома. Более месяца во время оккупации ни одна семейная группа не знала, жив ли кто-то другой.

В какой-то момент Никита и Саша вошли в воздушное пространство России, и грузовой самолет начал снижаться. Их отвезли в лагерь для задержанных, где с их глаз окончательно сняли повязку, и они увидели друг друга. Они обнялись. Русские также использовали гаечный ключ на суставе Саши, сказал Никита, но хуже, и один из его пальцев болтался на небольшом количестве ткани и кожи. Его доставили в полевой госпиталь для лечения.

Сняв повязку, Никита наконец увидел свои ноги. Его пальцы на ногах почернели. Он знал, что получил сильное обморожение от холода, и обратился за медицинской помощью. В полевом госпитале обсушили и перебинтовали пальцы на ногах, но на этом все. Ему снова надели сапоги, и через пять дней пребывания в лагере заключенных на грузовиках перевезли в следственный изолятор № 1 — тюрьму в российском городе Курске.

Image caption,

Владимир Холуменков в доме Саши и Никиты в деревне. «Каждый здесь переживает свое горе», — сказал он.

Новых заключенных одели в обмундирование, постригли и сказали, что они будут «привиты», что оказалось эвфемизмом для побоев, сказал Никита. К тому времени, когда его и Сашу заперли в камере с еще 10 другими, Никита уже был уверен, что может лишиться обеих ног.

«В ту первую ночь я понял, что совсем не чувствую и не контролирую свои ноги, — вспоминал он. «И они начали ужасно пахнуть».

Другие оказались в такой же мрачной ситуации. Некоторые позже теряли целые конечности. Уход в тюрьме был минимальным — укол антибиотика и смена повязки раз в три дня. По словам Никиты, тюремный врач сказал ему: «У нас здесь хорошая медицина и лечение, но это не для вас».

В камере заключенные развлекали друг друга разговорами о своих семьях и анекдотами. По словам Никиты, их заставляли учить наизусть патриотические русские песни и исполнять их для охранников. «Гимн России, еще одна отвратительная прославляющая Путина песня. Нам дали ее утром и сказали выучить к обеду», — сказал он.

По его словам, их допрашивали по два-три раза в день и избивали. После этого их заставили подписать документы о том, что с ними обращались и кормили хорошо и не причиняли вреда, откуда они и узнали, где находятся, поскольку в документах стоял штамп «Курский СИЗО-1».

После трех недель пребывания в тюрьме состояние ног Никиты резко ухудшилось, и в конце концов его вместе с двумя другими перевели в больницу. Хирург сказал ему, что ему ампутируют все пальцы на ногах. «К тому времени они были в таком плохом состоянии, что во время осмотра у меня просто отвалился палец на ноге», — рассказал Никита.

Он провел неделю в больнице после операции, прежде чем чиновник сказал ему, что он и несколько других тяжелораненых мужчин будут отправлены домой, «чтобы о них позаботились ваши семьи».

Верещук, вице-премьер, сказал мне, что русские пытались обменять гражданских заложников на российских военнопленных в Украине, что запрещено Женевской конвенцией. «Поэтому они захватили всех этих заложников — мирных жителей, женщин, работников местных советов, чтобы попытаться их использовать», — сказала она.

«Мы знаем, что там более тысячи заложников, в том числе почти 500 женщин. Мы знаем, что они находятся в тюрьмах и следственных изоляторах Курска, Брянска, Рязани, Ростова.»

Никиту так и не вернули в тюрьму в Курске, где он в последний раз видел Сашу. Из больницы его снова погрузили на грузовой самолет, на этот раз в Симферополь в Крыму. Российские власти сказали Верещуку, что у них нет запасных машин скорой помощи, поэтому тяжелораненых заключенных посадили в кузов пустых бортовых грузовиков для пятичасовой поездки до места обмена.

Image caption,

Никите придется заново учиться ходить после того, как в России ему удалили пальцы на ногах.

На месте встречи русские уложили раненых на шоссе на носилки и ушли, а украинские солдаты подошли и забрали их. Никита до сих пор не верил, что он в Украине, по его словам, до того момента, пока один из солдат не посмотрел ему в глаза и не сказал по-украински: «С возвращением, приятель».

«Я был на куски», сказал он. «Я знал, что вернулся на родину».

Но он не знал, жива ли его семья. Он ничего не знал о том, что произошло в Украине за последний месяц. Никита дал украинскому чиновнику номер своей жены Нади и стал ждать, сердце бешено колотилось в груди.

«Я просто ждал звука набора номера, чтобы хотя бы знать, что ее телефон жив», — сказал он. «Затем он начал набирать номер, и она отклонила вызов, и я знал, что она жива».

Со второй попытки Надя взяла трубку. Она сказала ему, что находится в Бельгии с Артемом, и они в безопасности. «Пять минут мы просто плакали в трубку», — сказал Никита. «Мы пытались поговорить друг с другом, но не смогли. По моим щекам текли слезы. Я только что услышал, как она поздоровалась, и не мог перевести дух».

Надя позвонила брату Саши Вячеславу и его родителям Наде и Владимиру, чтобы сообщить новость. Но большой части все еще не хватало. «Теперь мы знаем, что Саша был жив, когда ушел Никита, но это было две недели назад», — сказала мне его мать Надя. «Итак, мы все еще здесь ждем и надеемся. Мы все еще не делаем ничего хорошего».

Image caption,

Сашин брат Вячеслав с женой в доме Саши и Никиты в деревне.

С момента приезда в Украину Никита пытался организовать перевод из Запорожья в киевскую больницу, где работал. Оказалось, что оно застопорилось. И вдруг, ранним утром во вторник, к нему пришла медсестра и сказала, что он идет домой.

После долгой поездки по стране на скорой помощи Никиту привезли на торжественный прием коллег из Киевской гражданской больницы № 5.