Газмяс футбольный: Недопустимое название

Содержание

Создатели «Нашей Раши» вспомнили, как придумали омский «Газмяс»

Свободное время
• ИА «Омск Здесь» 31 марта 2020, 11:55, последнее обновление 24 июня 2022, 17:44
• печать

Автор:Кирилл Борзыкин

Футболист Дмитрий Сычёв сначала обижался на упоминание родного города и не хотел сниматься в программе.

Одним из главных персонажей первых сезонов скетч-шоу «Наша раша» был тренер выдуманной омской футбольной команды «Газмяс» по имени Геннадий, сыгранный комиком Михаилом Галустяном. Но мифологический клуб вспоминают и сейчас. Например, в прошлом году хакеры взломали сайт Профессиональной футбольной лиги и добавили туда «Газмяс».

Многие решили, что название родилось сложением несочитаемого: «газа» — ассоциация с питерским «Зенитом», который финансируется Газпромом, и «мяса» — прозвища спартаковцев (на заре создания команды в Советском Союзе она называлась «Пищевик» в честь одноимённого кооператива, помогавшего клубу). Но, по словам Сергея Светлакова (в эпизодах про «Газмяс» играет жадного судью и доктора, который путает банки с анализами футболистов), это не так. Название родилось случайно и привлекло «нелепостью и абсурдностью сочетания несочетаемых вещей — газа и мяса».

Символично, что в одном из эпизодов в роли самого себя сыграл воспитанник омского футбола Дмитрий Сычёв. Тренер Геннадий уговаривал игрока провести одну игру за «Газмяс».

— Кстати, [Сычёв] поначалу обиделся, что «Газмяс» из Омска, — вспоминал Светлаков. — Говорил: «У нас там полно нормальных игроков. Не могли другой город выбрать?!». А потом привык. Челябинск (герой фрезеровщика Ивана Дулина, влюбившегося в начальника цеха Михалыча) и Омск благодаря [«Нашей Раше»] у всех на слуху. Идею [позвать Сычева] подкинул креативный продюсер программы Семён Слепаков, он знал о нашей дружбе с Димой. Причём сюжета изначально не было, его придумали только после согласия Сычёва сняться.

Михаил Галустян отмечает, что съёмки эпизода шли около шести часов, и Сычёв с задачей справился. Хотя футболист переживал, что суховато получилось, и никто на площадке не смеётся. Его успокоили, что после монтажа всё будет смотреться иначе.

О том, обижались ли актёры, что их постоянно бьют? И били ли их на самом деле? И как сложилась карьера звёзд второго плана — вратаря Гатальского и защитника Прокопенко, читайте на сайте sports.ru.

ГазМяс
0
Forklift (Komatsu)-2
1
ОмскДизель-2
1
ГазМяс
0
НСБ-Недвижимость
1
ГазМяс
0
ГазМяс
4
ВИНКС
3
ГазМяс
1
ФК Витязь
3
ГазМяс
2
ФК Восток
3
ЛФК Спарта
5 ТП
ГазМяс
0
ЛФК Альянс
5
ГазМяс
1
Квант
4
ГазМяс
1
ГазМяс
3
МойДоДыр
2
ГазМяс
0
Спортивный Омск-2
8

Когда тренер Амос Алонсо Стэгг, прихрамывая, вышел на стадион Маршалл Филд Чикагского университета в первый день осенней футбольной тренировки в 1907 году, у него не было недостатка в стратегиях, чтобы привести своих маронов к чемпионству. Для летнего чтения он потребовал, чтобы каждый игрок запомнил новый свод правил (футбол был быстро развивающимся видом спорта). Он запланировал утомительный цирк новых упражнений. А под мышкой он держал блокнот, битком набитый сверхсекретными новыми пьесами.

Болельщики по всей стране, с трепетом наблюдавшие, как Maroons одержали рекордную победу в Западной конференции в 1905 году, не ожидали ничего другого от известного тренера. Но одна из стратегий Стэгга застала всех врасплох: на сезон 1907 года он посадил свою команду на полностью вегетарианскую диету, ту же, которой придерживался сам почти два года.

«Только для вегетарианцев», — усмехнулся Boston Globe . «Овощной футбол», — шутливо шутил телеграфный репортаж, напечатанный небольшими тряпками. Большинство газет родного города предлагали более полное меню: The Chicago Inter-Ocean написал: «Сушеные яблоки, чернослив, орехи и вода для команды Maroon», а Tribune объявил «Кикерсы тренируются на сквоше».

Ни один репортер так не развлекался с этой историей, как новый спортивный обозреватель Tribune , сам бывший Maroon. Уолтер «Эки» Экерсолл, квотербек-суперзвезда-плохой парень, которого экстравагантно оплакивали во время его последнего сезона в 1906 году (а затем тихо исключили), дал «Маронам» новое насмешливое прозвище: «Вегетарианцы».

«Тренировочный стол» (обязательная диета и режим приема пищи) недавно был запрещен, вопреки громким возражениям Стэгга, для большинства команд на конференции Maroons. Так что официально вегетарианство было лишь «предложением». Но Стэгг, который долгое время настаивал на воздержании от курения, употребления алкоголя и сквернословия, пользовался яростной преданностью своего отряда, что означало, как писала одна газета, «его предложения — закон».

Капитан Лео ДеТрей, энергичный полузащитник, чья травма на поле в 1905 году сделала его полуслепым на один глаз, уже последовал примеру Стэгга, перейдя на частичное вегетарианство для лечения расстройства желудка, и был занят переобучением товарищей по команде. Он настаивал на том, что красное мясо, традиционная диета для футбольных тренировок, было причиной грубой игры, и напомнил ученым, что до них Платон и Пифагор воздерживались от мяса. С жадностью или неохотой, игроки и помощники тренеров заявляли, что принимают «беличью еду». Единственный скептик, который ворчал, что он «не видит пользы в зубах, если мы не можем есть мясо», не попал в окончательный список.

Когда они стали вегетарианцами, мароны также стали знаменосцами зарождающейся (находящейся в Чикаго) философии отказа от мяса. «Было убедительно доказано, что при определенных видах мышечного напряжения люди, которые не едят плоть, демонстрируют гораздо большую выносливость, чем спортсмены, которые едят мясо», — сказал Стэгг одной газете. Для вегетарианцев во всем мире и мясоедов, которые высмеивали их как вялых и слабых, это было разгромом: предстоящий сезон в Чикаго докажет — или не докажет — превосходство немясной диеты.

Некоторые инсайдеры предположили, что, поскольку ни одна из четырех игр Maroons в Западной конференции не была против главных соперников из Висконсина и Мичигана, задача Стэгга может оказаться слишком легкой. Несколько скептиков отметили, что простое двухмесячное изменение диеты вряд ли приведет к каким-либо измеримым физическим изменениям, а это означало, что вызов был безрассудным. Но большинство просто недоумевали, зачем Стэгг вообще его выпустил. Что делал футбольный тренер, отказываясь от мяса?

В бедном доме Стэггов в Уэст-Ориндж, штат Нью-Джерси, осенний забой двух откормленных свиней заставил большинство членов семьи пускать слюни по поводу ветчины и сосисок, но не у юного Лонни. Дело было не в том, что у него были этические или диетические возражения; скорее, он был сосредоточен на более сиюминутной радости: мочевые пузыри животных, которые, однажды надутые полым пером, можно было подбрасывать, пинать и бегать, пока они держат воздух. Позже он напишет, что свиные шкуры «были единственным футбольным мячом, который мы знали».

Находясь на стипендии и голодной диете в Йельской школе богословия, любовь Стэгга и мастерство в спорте неуклонно уводили его от богословия, пока он полностью не отказался от одежды. Тем не менее, аскетизм и строгий моральный кодекс навсегда остались центральными в его подходе. В качестве директора по физической культуре в Чикагском университете (где он также тренировал бейсбол и легкую атлетику) ему приписывали не только профессионализм в тренерской работе и важные инновации в игре в футбол, но и его приверженность легкой атлетике как неотъемлемому элементу воспитание характера и моральный подъем.

Однако спустя десятилетие своего пребывания в «Чикаго» Стэгга настигло спортивное рвение. Зимой 1904 года, слишком рано оправившись от вызванного футболом приступа пневмонии, он поскользнулся на льдине после тренировки на беговой дорожке, вывихнув позвонки и защемив седалищный нерв. «Высокомерный в своих силах», — вспоминал он, Стэгг игнорировал боль и тренировал целый сезон по легкой атлетике и бейсболу, прежде чем поковылял на лечение. От Колорадо до Индианы и Майами Стэгг провел следующие два десятилетия отпуска — и все семейные сбережения — в череде санаториев (оздоровительных курортов), пытаясь вылечиться. Во время футбольного сезона, когда ходьба была слишком болезненной, он использовал велосипед, чтобы мчаться вверх и вниз по боковой линии; позже он ездил на мотоцикле с коляской, а затем на машине. К 1907, в возрасте 45 лет, он привык к ласковому прозвищу своих игроков: «Старик».

В сентябре того же года, за месяц до футбольной тренировки, Стэгг зарегистрировался в всемирно известном санатории Батл-Крик в Мичигане. Принадлежит стойким вегетарианцам адвентистам седьмого дня и управляется активистом здравоохранения Дж. Х. Келлог, Батл-Крик был больше, чем просто курорт; это был центр международной империи здорового питания и здорового питания без мяса.

«Идея Батл-Крика», отраженная в буклетах и меню, которые Стэгг разметил и принес домой, была мешаниной из физиотерапии и диетологии рубежа веков, мудрости здравого смысла, выдаваемой за науку, и технологических уловок. . После его ежедневного полного массажа он перешел к «шведским движениям» и упражнениям для рук, 90 секунд на тренажере с медленным встряхиванием, две минуты на барабане для ног и много действия вибратора на позвоночник и живот. Также на повестке дня: «рациональная водолечение» (кувшины, души, влажные обертывания) и «метод на открытом воздухе» (свежий воздух).

Что касается еды, поскольку физические недуги Стэгга приписывались «сверхкислотности» (диагноз ишиас был поставлен позже), он придерживался рецепта Батл-Крика. «антитоксическая» диета. На завтрак он ел грейпфрут, чернику, жареную кукурузу или рис и печенье «граноза» (прессованная пшеница). На один ужин он выбрал кукурузный крем, ореховые и рисовые крокеты. Но нуттолен с мятным соусом и измельченным протозом в сливках — ранние эксперименты Келлога с искусственным мясом — были явно слишком экзотичны для вкуса Стэгга.

Что действительно впечатлило Стэгга в Батл-Крике, так это рекордная демонстрация силы без мяса. Однажды днем, когда он и другие гости с трепетом наблюдали за происходящим, студент-медик-вегетарианец по имени Джон Грейнджер выполнил 5002 приседания за 139 минут. Всего тремя неделями ранее Грейнджер переиграла мясоеда в схватке, организованной Ирвингом Фишером, экономистом из Йельского университета и активистом-вегетарианцем, который годами организовывал эти демонстрации. «Я видел, как [Грейнджер] делал это 2000 раз, — сказал Стэгг, — потом мне пришлось тренироваться, пока он делал это еще 3000 раз». Старик был продан.

Накануне своей первой игры Maroons устроили на территории кампуса «банкет чистоты» для приехавшей команды из Индианы. Эта традиция была начата Стэггом для поощрения джентльменского общения между соперниками. Под звуки мантры тренера после битвы в Батл-Крике («Пища мужчины должна состоять на одну десятую из [белков], на четыре десятых из жиров, а остальное — из углеводов»), вегетарианцы страдали от томатного супа-пюре, сельдерея, со шпинатом со сливками и картофелем, и пускали слюни через стол, пока Хузьеры поглощали говядину и форель. Хотя «тяга к кусочку говядины иногда очевидна», — писала Эки в журнале «9».0007 Tribune , «лидер маронов подавляет такие желания».

Несмотря на их ликующие скандирования, фанаты Maroons понятия не имели, чего ожидать, и не только потому, что их команда осталась без мяса — они играли в совершенно новую игру. Основные изменения правил в 1906 решительно оторвал этот вид спорта от его корней в регби, превратив игру в постоянную борьбу за владение мячом и быстрый выигрыш в ярдах. Этот стиль игры кажется знакомым сегодняшним поклонникам американского футбола, но в то время сбитые с толку критики осудили его как полный хаос.

С самого начала игры было ясно, что команда Стэгга совсем не растеряна. Они широко использовали новый пас вперед, а квотербек Уолли Стеффенс (заменивший Эккерсолла) подпрыгивал, петлял и мчался к тачдауну за тачдауном. Вегетарианцы сыграли гораздо ловче и умнее, чем Hoosiers, одержав победу со счетом 27-6.

Через неделю в Иллинойсе их игра стала только лучше. Теперь они были, как выразился Inter-Urban , «машиной», возглавляемой «быстрым и проворным Штеффеном» и «затыкающим, уворачивающимся от Де Трея», который «сыграл одну из лучших игр в своей великой карьере». С победой со счетом 42-6 единственным препятствием, стоявшим между вегетарианцами и чемпионством (присуждаемым просто команде с лучшим результатом), были Minnesota Gophers.

Дразнил Tribune позже в том же месяце: «Когда на следующей неделе травоядные мароны встретятся с плотоядными сусликами, это будет овсяные хлопья или мясной фарш?» Этот вопрос имел наибольшее значение для одной очень конкретной группы чикагских болельщиков.

На рубеже веков Чикаго был непревзойденной национальной столицей промышленного производства мяса. Его эпицентром была сеть скотных дворов, скотобоен и упаковочных заводов, известных как дворы, которые «перерабатывали» более 400 000 животных в день. В 1906 году Аптон Синклер разоблачил ужасы Ярдов в книге «Джунгли », которую он задумал как боевой клич против опасных условий труда, но вместо этого вызвал федеральное законодательство, направленное на очистку национальных запасов мяса. «Я целился в сердце публики, — вспоминал он позже, — и случайно попал ему в живот».

Но Ярды уже десятилетиями бьют по носу чикагцев, особенно южных жителей. Когда ветер дул в самый раз, даже зеленый Гайд-парк и Чикагский университет в нескольких милях к юго-востоку не были в безопасности от зловония: сейсмической обонятельной атаки отходов, химикатов и гниющей плоти. Неудивительно, что Чикаго одновременно был домом для самого быстрорастущего сообщества людей, отказавшихся от мяса, в стране.

Ранее, в 1800-х годах, как пишет историк Адам Шпринцен в Вегетарианский крестовый поход , Американское движение за постное мясо стремилось связать диету без мяса с отменой смертной казни, избирательным правом и пацифизмом в кампанию за широкую социальную реформу. Но вегетарианство представляло угрозу тому, что быстро становилось укоренившейся американской ценностью: производству и потреблению красного мяса. На стороне пожирателей плоти популярная пресса высмеивала вегетарианцев как болезненных, трусливых, девчачьих, дегенеративных, тупых погонщиков за причудами. И научно-медицинский истеблишмент был не лучше, называя вегетарианство неестественным, небезопасным и вероятной причиной неприятных состояний, начиная от подагры и туберкулеза и заканчивая неконтролируемым извержением спермы и грудного молока.

Чтобы движение без мяса выжило, ему нужно было что-то изменить. На Всемирной выставке в Чикаго в 1893 году Первый вегетарианский конгресс и ораторы, такие как Келлог, представили воздержание от мяса не как социально-политическое движение, а как индивидуальную диету, которая принесет физическое улучшение и процветание. Как замечает Шпринцен, Конгресс «смешал язык американского триумфализма с языком экономического развития, чтобы поставить движение в ряд великих социальных перемен в современном мире». Это послание нашло отклик у высшего класса спонсоров Чикаго (демографическая группа Батл-Крик), которые продолжали развивать растущую индустрию постных предприятий: бакалейные лавки, клубы, журналы, кулинарные книги и рестораны, включая две закусочные менее чем в двух кварталах от Маршалл Филд Стэгга.

Выпуск за выпуском, журнал The Vegetarian (издаваемый в Чикаго) и Physical Culture (вдохновленный Всемирной выставкой Конгресса 1893 года) прямо связывали вегетарианство с превосходной физической силой. Затаив дыхание, сообщая о силовых тестах Ирвинга Фишера и хваля спортсменов, которые приписали свой успех безмясной диете, журналы работали сверхурочно, чтобы бороться со стереотипом о вегетарианской слабости. Физическая культура даже опубликовала кадры мясного пирога, чтобы прославить мужское телосложение без мяса. Больше, чем просто сила, они хотели утвердить вегетарианскую мужественность.

По мере того, как Чикаго набирал свои ранние победы, наблюдатели-вегетарианцы и мясоеды публично боролись с последствиями. Один комментатор иронично связал вегетарианство Maroons с их уникальным мастерством в том, что все называли «новым футболом»: «Это меньше, чем когда-либо игра в говядину, а скорость и трюки — главные составляющие успеха».

Но не все так стремились изгнать более сильную сторону футбола в историю. В сплетничающей, неназванной редакционной статье, опубликованной в конце октября, один репортер утверждал, не имея под собой никаких оснований, что мароны вовсе не избавляются от плоти, и вся эта история с «вегетарианцами», должно быть, была своего рода аферой. Игра в Миннесоте будет «соревнованием бифитеров, — разглагольствовал он, — с большим количеством эритроцитов в их крови». Пытался ли он, как фанат Maroons, напугать Миннесоту? Или он, как мясной фанат, боялся успеха Maroons?

Накануне конкурса подготовка Миннесоты к собственному «банкету чистоты» была сделана для комического облегчения в Inter-Urban , в котором предполагалось, что вместо «этой ужасной говядины из упаковочного цеха» приезжим маронам могут подать тушеный чернослив. вместо. В конце концов, шеф-повар изо всех сил старался стать почти полностью вегетарианцем, лишь минимально поддавшись жажде принимающей команды по мясу.

На следующий день «Суслики» начали хорошо, сломив оборону «маронов» и забив первыми ударом в падении. Но в середине первого тайма «Чикаго» продемонстрировал свою силу, перевернув игру безжалостной серией длинных изящных передач вперед. Каждый раз, когда Maroons использовали этот новый «трюк», Миннесота оставалась в замешательстве. После ужасающего обвала некоторых трибун в начале второго тайма оставшаяся часть игры принадлежала Чикаго, который одержал победу со счетом 18-12.

Все согласились: Это была победа всей команды во главе с хитрым гением Стэггом, как никто другой освоившим новую игру. Чикаго перестал быть машиной Эккерсолла, теперь он был машиной Maroons. Даже «Эки» отказался от своей фишки «вегетарианцы», чтобы искренне похвалить свою бывшую команду и тренера.

В игре Purdue на следующей неделе единственным сюрпризом стал огромный разгром: Maroons выиграли со счетом 56-0. И неважно, что «Мароны» позже проиграли «Карлайл индейцам», игра вне конференции, на которую ворчал Стэгг, была ужасно судима. Вегетарианцам было 19Чемпионы Западной конференции 07.

Стэгг недолго оставался без мяса. В своих мемуарах он вспоминает, как полностью избавился от плоти всего на два года в рамках (неудачных) усилий по устранению источника его хронической боли при ишиале. Хотя до конца своих 102 лет он продолжал отказываться от алкоголя, кофе, сигарет и ругани.

А как же мароны? Вегетарианский эксперимент не был повторен ни одной из других команд Стэгга в том учебном году, и когда в следующем году начался осенний футбол, тренер сделал новость еще одним тренировочным трюком: стимуляцией кислородом. Хотя он продолжал поощрять вегетарианскую диету вместо красного мяса, по его собственным словам, он отказался от своей строгой приверженности тренировочному столу всего через несколько лет, заключив, что это «не все необходимое для подготовки спортсменов. ” Сегодня Стэгга помнят как пионера студенческого футбола (Маршалл Филд теперь называется Стэгг Филд, игра чемпионата NCAA в Дивизионе III называется Stagg Bowl, и ему приписывают различные разработки, от манекена для захвата до боковых ударов), но 19Чемпионат 07 без мяса — лишь сноска в его легендарной карьере.

Несмотря на то, что ни одна другая футбольная команда, похоже, не последовала примеру Maroons, вегетарианская рекламная машина продолжала освещать последние подвиги постной мощи, борясь с настойчивыми насмешками и критикой. К середине 1910-х годов вегетарианство достигло существенного нового уровня признания в Америке. Согласно опросам, в 1943 году 2,8 миллиона американцев считали себя вегетарианцами, а к 2008 году это число возросло до 7,3 миллиона, причем почти 23 миллиона питались в основном без мяса.

Среди этих миллионов растет число профессиональных спортсменов, в том числе легенда тенниса Винус Уильямс, множество игроков НБА и «300-фунтовый веган» Дэвид Картер, бывший чикагский медведь. Они указывают на множество как анекдотических, так и научных доказательств того, что вегетарианство и веганство могут не только уменьшить боль, кровяное давление и воспаление, но и повысить энергию, ловкость и производительность — в основном те же заявления, выдвинутые Стэггом, Келлоггом и вегетарианскими активистами. еще в 1907.

В 2016 году, в наиболее ясном отголоске эксперимента Maroons, одиннадцать членов футбольной команды Tennessee Titans перешли на растительную диету без мяса. Поначалу полузащитник Уэсли Вудъярд был настроен скептически: «Вы все с ума сходите по этому веганскому делу», — вспоминает он. «Я из Лагранжа, штат Джорджия. Я собираюсь съесть свою свинину». Но довольно скоро Вудъярд тоже обратился. Спустя сто лет после Стэгга и его вегетарианцев, мышцы без мяса снова оказались в центре внимания.

* Гана в связи с увеличением бытового газа производство 9(Добавил комментарий Всемирного банка, контекст) смягчение угрозы, которая могла усугубить отключение электричества и создать еще одну головную боль для правительства.

Западноафриканская газопроводная компания (WAGPCo) выразила «осторожный оптимизм» в отношении того, что нигерийский консорциум N-Gaz примет план платежей от ганской электроэнергетической компании Volta River Authority (VRA) после переговоров в Аккре на следующей неделе.

Этот вопрос является чувствительным для правительства президента Джона Махамы в преддверии выборов в следующем году, которые, как ожидается, будут ожесточенными. Правящая партия уже столкнулась с резким замедлением роста экономики и отключениями электроэнергии, которые разозлили избирателей.

Донкор возглавила правительственную делегацию в Абудже для экстренных переговоров в четверг и пятницу, и Вереко-Бробби сказала, что ее компании сообщили, что правительство заплатило N-Gaz 10 миллионов долларов. VRA должна компании 103 миллиона долларов из непогашенной суммы.

ГазМяс	0
Forklift (Komatsu)-2	1

ОмскДизель-2	1
ГазМяс	0

НСБ-Недвижимость	1
ГазМяс	0

ГазМяс	4
ВИНКС	3

Создатели «Нашей Раши» вспомнили, как придумали омский «Газмяс»

Читайте также

Команда ГазМяс, Омская Корпоративная Футбольная Лига. Официальный сайт

Команда

Краткая информация о команде

Календарь прошедших и будущих матчей

Прошедшие матчи

Как футбольная команда стала талисманом вегетарианства

Тайный смысл зверей в средневековом зверинце

ОБНОВЛЕНИЕ 2-Нигерия откладывает план по сокращению поставок газа в Гану