Фамилия тренера липницкой: Тренер Липницкой: письмо от Спилберга

Содержание

Яна Рудковская: «Липницкая – это новая Тутберидзе. Юля – самый строгий тренер нашей академии, она фанат фигурного катания» — Фигурное катание

Продюсер Яна Рудковская оценила тренерские перспективы олимпийской чемпионки Юлии Липницкой.

В 2017 году Липницкая завершила карьеру фигуристки, сейчас она работает в академии «Ангелы Плющенко».

«Я считаю, что Юля Липницкая – это новая Этери Тутберидзе. Юля – самый строгий тренер нашей академии.

Она – фанат фигурного катания, она с утра до ночи на льду, грызет этот лед со своими учениками, выводит их на старты.

Мы общаемся с ней часто. Юля говорит, что ей очень нравится тренировать, она хочет стать тренером высочайшего уровня.

Юля учится многим вещам, где-то советуется с Евгением Плющенко, они очень мило, трепетно общаются.

Они же вместе победили в командном турнире на Олимпийских играх в Сочи, и теперь она у нас в академии», – сказала Рудковская.

Главные новости

TopNews»> 23:19Роман Костомаров пока не готов к операции по протезированию (Sport24) 3
15:15 Фото Дэвис и Смолкин посетили парк киностудии Universal Studios Hollywood в США 87
14:06Гербольдт о словах Косторной про группу Тутберидзе: «Бывает, что спортсмен что-то недополучает и ищет проблему в окружающих, но в первую очередь должен искать причину в себе» 25
13:05Энберт об однополых дуэтах в фигурном катании: «Я вряд ли буду смотреть, не очень интересно. Но и осуждать я не имею никакого права» 64
11:37Мурамото и Такахаси объявили о завершении карьеры 35
TopNews»> 09:10Непомнящий проиграл Лижэню, титул «Наполи» откладывается, «Ман Сити» и «Бавария» лидируют, 50 очков Карри в 7-м матче серии, конфликты Генича, сенсации в НХЛ, победа Переса и другие новости 29
20:42Синхронистка Субботина о женских дуэтах в фигурном катании: «Это должно быть красиво, гармонично. Лучше, чем если бы катались два мужчины» 44
20:37Романа Костомарова могут выписать из больницы в августе («Р-Спорт») 23
18:39 Фото Евгения Медведева показала новую фотосессию: облегающий белый наряд, длинные белые ресницы и колготки в сетку 169
13:24Роднина об условиях МОК: «Это чистая политика. Первое нарушение Олимпийской хартии – разделение спортсменов по цвету, вере, национальности» 60

Новости моей команды

Выберите любимую команду

Выберите вид спортаФутболХоккейБаскетболБиатлонБокс/ммаФормула-1Теннис

Приложения: Последние новости России и мира – Коммерсантъ Коммерсантъ Bosco Sport (88449)

Предыдущая фотография

Аделина Сотникова, ее тренер Елена Водорезова и хореограф Ирина Тагаева (слева) победили в неравной борьбе с самими собой

Фото:
Коммерсантъ / Дмитрий Азаров
/ купить фото

Юлия Липницкая и ее тренер Этери Тутберидзе (слева) проиграли в неравной борьбе с самими собой

Фото:
Коммерсантъ / Дмитрий Азаров
/ купить фото

Андрей Колесников

Фото:
Коммерсантъ / Геннадий Гуляев

Следующая фотография

1
/
3

Фото:
Коммерсантъ / Дмитрий Азаров
/ купить фото

Юлия Липницкая и ее тренер Этери Тутберидзе (слева) проиграли в неравной борьбе с самими собой

Фото:
Коммерсантъ / Дмитрий Азаров
/ купить фото

Андрей Колесников

Фото:
Коммерсантъ / Геннадий Гуляев

Специальный корреспондент «Коммерсантъ-BoscoSport» АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ стал свидетелем битвы фигуристок, развернувшейся не только на льду «Айсберга», а и в раздевалках спортсменок, и в коридорах подтрибунных помещений, и перед выходом на лед. Битва закончилась победой Аделины Сотниковой и этим репортажем.

Около раздевалок спортсменок в громадные полиэтиленовые пакеты были сложены цветы и игрушки. Они были хорошо примяты, чтобы больше вошло, но все равно пакетов здесь было очень много. Они были подписаны и предназначались японке Акико Судзуки. Японские болельщики приехали на Игры, чтобы отдать себя и эти цветы своим спортсменам, и сосредоточились на фигурном катании.

В коридоре, уже на коньках, танцевала китаянка Ли Чжун; на мой взгляд, с некоторыми ошибками, главная из которых состояла в том, что нельзя же так нервничать перед стартом. Немка стояла, прижавшись спиной к стене. Они ждали разминки.

Мимо прошла Юлия Липницкая с тренером Этери Тутберидзе. Вернее, мимо прошла Этери Тутберидзе с Юлией Липницкой. Высокая красивая грузинка во всех смыслах заслоняла, казалось, собой эту девушку в ярко-красном спортивном костюме, который, впрочем, никак не бросался в глаза на фоне серебристого олимпийского пальто ее тренера.

Подошли тренеры японки (тоже, собственно говоря, японцы) и стали рассматривать букеты и мягкие игрушки. Они их сортировали. Сортировали долго и придирчиво, отобрали всего пару букетов и три-четыре игрушки. Коридор теперь, когда пакеты были открыты, застилал густой запах роз. Можно даже сказать, что нечем было дышать. По крайней мере, и китаянка, и немка смотрели на японцев без одобрения: им еще выступать, а помешать могло все.

Например, нестерпимый запах роз запросто мог сбить им дыхание. А японцы его тут так легкомысленно распространяли.

Пока китаянка и немка выступали, в коридоре появилась Юлия Липницкая. Она долго шнуровала ботинки. Делала она это так. Просто ложилась к себе на колени — чтоб не напрягать, видимо, лишний раз спину. Ей так было удобней. Косточек и хрящиков в ее позвоночнике и в самом деле, кажется, не было.

Ее тренер стояла рядом. Сказать, что она была в напряжении,— значит соврать. Она была как струна, готовая, мне казалось, лопнуть при любой ошибке, тем более при падении ее Юли. Да той достаточно было просто, не дай бог, запнуться.

— Можно тебя поддержать? — к ней подошел кто-то из их команды.

Она кивнула. Он взял ее под руку.

— Теперь улыбнись!

Она вдруг роскошно улыбнулась. Эта улыбка была так же хорошо поставлена, как тройной ритбергер у ее подопечной, потому что ее нужно было постоянно исполнять на публике, в ожидании оценок и особенно после их объявления.

Конечно, и то и другое ведь ставил один человек.

Наконец они пошли к выходу на лед. Липницкая шла так сосредоточенно и напряженно, никого не замечая перед собой и видя в окошко двери перед ними только лед, что я не мог не подумать о том, что опасно же так нацеливаться на результат. Можно же так и сгореть в огне этого сухого, в сущности, льда.

— А где наш пупсик? — спросила хореографа Петра Чернышева подошедшая к раздевалке тренер Аделины Сотниковой Елена Водорезова.

Пупсик еще не подошел.

А мимо уже шли набравшие в кафе для спортсменов кока-колы и фанты китаянка и канадка. Они были веселые: им нечего было терять, потому что они сделали все, что могли, и уже все потеряли.

Юлия Липницкая тоже, наверное, сделала все, что могла. Но она упала, да и каталась с ошибками, так что итальянские тренеры, смотревшие ее выступление по монитору перед дверью у выхода на лед, огорченно вздыхали и негромко перешептывались между собой, явно не испытывая восторгов по этому поводу.

Здесь, в коридоре, вообще было очень тихо. Любое громкое слово ранило всех остальных. Концентрация энергии, воли, волнения, страсти, уверенности и неуверенности в себе была такой же густой и чувствовалась здесь так же явно и физически сильно, как тот умопомрачительный запах цветов.

Петр Чернышев и Елена Водорезова ждали Аделину Сотникову у выхода из раздевалки. Время от времени дверь приоткрывалась и оттуда выскальзывала чья-то спортсменка.

Петр Чернышев неодобрительно посмотрел на камеру, висящую прямо над входом в раздевалку, так что в приоткрытую дверь должно быть хорошо видно все, что там происходит:

— Старший брат смотрит за ними. ..

— Да и люди, которые мимо ходят, глазами постреливают,— сказал я.

Я, конечно, знал, о чем говорил.

Наконец Аделина Сотникова вышла из раздевалки на коньках. Она кивнула тренеру, походила на коньках, словно пробуя их и себя на прочность, и ушла на разминку. Ей, как и всем остальным, ничем уже нельзя было помочь, да и нечего уже сказать. Все было сделано и сказано. На это ушли годы.

Когда она ушла, Петр Чернышев все-таки сказал, но не ей, а Елене Водорезовой:

— Эмоцию никакую нельзя давать. Она сама придет.

Я даже сначала подумал, что он обращается к Сотниковой, но она же ушла. Но вот когда они все-таки начали разговаривать со своим пупсиком.

Вернувшись с разминки, Аделина тут же, в коридоре, сняла коньки, надела кроссовки и сделала несколько пробежек по коридору. Она тоже, конечно, была сосредоточенной, но какой-то очень живой и даже, не побоюсь этого слова, интерактивной. Она реагировала на всех людей, которые шли мимо или подходили к ней, и главное, вообще воспринимала окружающую действительность. Это было даже странно на фоне ее замороженных предстоящим льдом коллег.

И снова Аделина Сотникова зашнуровывала ботинки. Кроссовки она оставила тут же, в коридоре, около стула.

Из раздевалки вышла итальянка Каролина Костнер, оглянулась по сторонам, неожиданно кому-то подмигнула и пошла выступать.

Потом появилась кореянка (во всех спортивных протоколах ее пишут Ким Юна, а у нас в попытке назвать очень правильно называют ее по-всякому и гораздо вычурней: Ен А Ким, Ю-На-Ким или, не дай бог, Ким Ен А), главная до сих пор претендентка на золото. После короткой программы у нее было первое место. Она неподвижно стояла лицом к стене, подняв руки и прижав к стене пальцы, и что-то шептала себе. Потом, когда она прохаживалась на коньках по коридору, все время машинально одергивала короткое платьице, словно она была не южнокорейская фигуристка, а северокорейская.

Сюда, к раздевалке, опять принесли полиэтиленовые пакеты. Их было вдвое, втрое больше, чем досталось японке. Да нет, вчетверо, впятеро. Эти пакеты принадлежали Юлии Липницкой. Она собрала, как всегда, огромный урожай цветов и подарков.

Там, в микст-зоне, она давала сейчас интервью, отделываясь короткими, мало что значащими фразами. В нескольких метрах стояла ее тренер и тоже разговаривала с журналистами.

И Юлия Липницкая, и Этери Тутберидзе были, конечно, ужасно расстроены. Понять это постороннему человеку нельзя, почувствовать тоже. Впрочем, Юлия Липницкая держалась. У ее тренера это получалось хуже.

Этери Тутберидзе отчитывала журналистов:

— Да это вы ее вчера узнали. А в Японии ей рукоплещут залы! А вы постоянно пытаетесь что-то найти против нее!!!

— Да мы ее любим!..— слабо возражал кто-то.

— Ну да! — нервно смеялась Этери Тутберидзе.— А тогда что вы копаетесь в ее жизни! Один (она назвала фамилию журналиста.— А. К.) стал выяснять, где ее папа. Да какое вам дело! Отстаньте от нее! Кого вы из нее делаете?!! А она просто спортсменка! И она годами занимается только тем, что тренируется, и все!

Такие же слабые голоса журналистов, что ее любят не только они, а миллионы, остались без внимания.

Поведение тренера в микст-зоне, куда приходят именно для того, чтобы поговорить с журналистами, которых Этери Тутберидзе прокляла, оставляло желать лучшего.

Хотя по-человечески ее можно было понять: во-первых, она была расстроена неудачным выступлением ее подопечной, во-вторых, для нее, кажется, все стало на свои места — во всем виноваты журналисты. Они, как обычно, оказались крайними.

Пока она шла обратно к раздевалке, ее обнял пожилой итальянский тренер и стал утешать. Она кивала, но оставалась, конечно, безутешной. Я понимал, что она еще не выговорилась. И она это понимала.

— Ну вот, а вот вы! — обратилась она ко мне.— Скажите мне, почему какой-то… (она снова назвала фамилию журналиста.— А. К.) пишет про мужа ее мамы, что где он, почему его тут нет? Они ищут, где муж!!! Говорят, что жена его в армию отправила. А можно 28-летнего человека в армию отправить? Что значит «отправила»?!! Он взрослый человек! А еще одна (опять фамилия.— А. К.) вообще смешала ее с грязью, просто так взяла и смешала. За что?

Она отказывалась понимать, что к Юлии Липницкой, хотя она, видимо, и не возьмет медалей на этой Олимпиаде, уже пришла слава, пришла сама собой, без посторонней помощи, потому что в этой девушке есть что-то, за что ей и дальше будут поклоняться миллионы, а кто-то будет ее ненавидеть, причем именно за это. И все вот эти издержки, все те, что Юлии Липницкой сопутствуют уже сейчас, будут ее сопровождать всю жизнь. И ее тренера тоже — если они, конечно, будут вместе.

Но сейчас Этери Тутберидзе отказывалась понимать это.

— Почему,— спрашивала она меня,— на мой личный мобильный телефон с утра до ночи звонят какие-то люди и требуют интервью?! Или просто что-то постоянно говорят?!

— Смените вы номер телефона, и все,— предложил я.

— Да не хочу я! Он есть у моих друзей и знакомых!

— А им отправьте эсэмэски с новым номером. Сразу легче станет.

Она задумалась:

— Да не буду я так делать!.. А Юля! Этот ребенок читает все! Интернет… Она читает все!

— Попросите, чтобы не читала,— предложил я. — Это хороший способ. Им многие пользуются.

— Да о чем вы! А зачем в ее раздевалке установили прослушку (называет издание.— А. К.)?! Думали, она какие-то гадости говорить будет про соперниц? А она не сказала!.. Ну вот, из-за вас я все пропустила! Кто там выступает?..

— Прослушка — это гадость,— согласился я.— Послушайте, может, еще сегодня все будет хорошо. Может, вы и в тройку войдете.

Все, конечно, понимали, что в тройку она не войдет.

— Да мы сюда не за местом ехали! — воскликнула она.— Мы ехали чисто откататься!

— Нет людей, которые не едут за первым местом,— возразил я.— Мечтают хотя бы.

— Мы рассчитывали на бронзу,— вдруг призналась она.

Рядом разминалась Аделина Сотникова. Я не чувствовал, что она испытывает какое-то напряжение. Она, как и итальянка, была очень легкой, когда выходила на лед.

Откатала она, как известно, прекрасно. И оценки все видели (а здесь речь идет о том, чего не видел никто). Елена Водорезова, сказав несколько слов (совсем не таких, как Этери Тутберидзе) журналистам, обняла Петра Чернышева:

— Господи, я такая счастливая! Господи!

— Девушка, хотите водички?! — предложил ей кто-то из друзей.

Она очень хотела.

Но еще не выступила кореянка.

— Да это же!..— говорила еще один тренер Сотниковой.— Это же напиться можно!

— Да! — повторяла Водорезова.— Немножко можно выпить!..

Ей позвонили.

— Светка, я просто не могу кричать! Это такое!!! Такое!.. Да в любом случае, как бы ни закончилось… То, как мы катали!..

Ее кто-то обнимал, а она выскальзывала из объятий:

— Подождите, мы на всякий случай ругаем еще ее!

— Это минимум второе место,— сказал кто-то в коридоре.

— А максимум? — заинтересованно переспросили его.

Юля Липницкая прошла в раздевалку, даже не заметив тренера. Этери Тутберидзе быстро ушла туда же и так же быстро вернулась. Может быть, она хотела посмотреть по телевизору, как выступила кореянка.

Но как вышла в коридор Этери Тутберидзе! На ней была надета та самая улыбка, которой ей, наверное, часто приходится пользоваться: красивая и безупречная.

Мы услышали, как взревели и застонали трибуны.

Елену Водорезову чудом не сшибли с ног ее помощники и вдруг появившиеся здесь в большом количестве какие-то другие люди (Этери Тутберидзе успела посторониться).

— А-а-а-а! — кричала Водорезова.— Бог на свете есть!!!

Смех, восторженные стоны… Вряд ли бывает по-другому.

— А где Юля? — спросил какая-то женщина, выйдя из раздевалки.— Я там Юлю не вижу.

— Ушла плакать в душ,— сказали ей.

— Есть Бог! — повторяла Елена Водорезова.— Как мне хорошо! Я, конечно, на таблетках сейчас… А как хорошо! Ну вот! Нас и так, и так, а мы крепчаем!

Она, наверное, еще одного своего подопечного, Максима Ковтуна, имела в виду.

— А кто нас сфотографирует?! — воскликнула она.— Снимите психически ненормальных женщин!

Потом они ушли куда-то на лед, а в коридор влетела и бросилась в объятия к одному из тренеров тоже плачущая, по противоположной причине, Аделина Сотникова. Спросила, где тренер, услышала, что там, у льда, и бросилась туда.

Я успел спросить ее, выступала ли она и за того парня.

— Да, конечно! — воскликнула она, все поняв, потом остановилась и тщательно вытерла слезы, прежде чем убежать на лед.

Появилась Татьяна Тарасова, которая тоже работает в команде Аделины Сотниковой:

— А где чемпионка-то?

Шла цветочная церемония.

— Борь,— услышал я голос одного из тренеров чемпионки,— у тебя есть что-нибудь? 50 граммов есть? О, мы к тебе придем!

Я спросил у Татьяны Тарасовой, по заслугам ли получила кореянка, и могла ли она получить, к примеру, золото, если бы судьи не были к ней слишком строгими.

— Я бы второе место отдала Каролине Костнер,— сказала Тарасова.— У кореянки была слишком простая программа. А уж первое место ну никак не могла.

Конечно, не могла. Если бы я обратился к корейским тренерам, вот они бы могли и по-другому ответить.

И я обратился к ним: двое стояли тут же, ждали свою девушку с цветочной церемонии.

— Сотникова — чемпионка,— сказал один.

Другой молча с виноватой улыбкой развел руками.

— Да машины и те ломаются, а уж люди… — говорила Татьяна Тарасова Этери Тутберидзе.

Та слушала ее с улыбкой.

Из раздевалки вышла Юля Липницкая — с похожей между прочим улыбкой, только давалась она ей, кажется гораздо тяжелей. Да легкие красные пятна на щеках выдавали ее. И она не смогла улыбаться долго.

Ей показали мешки с цветами, она покачала головой: ну надо же (через дверь раздевалки стояло не меньше мешков с цветами и игрушками Аделины Сотниковой).

Юле Липницкой предложили выбрать что-нибудь и взять прямо сейчас. Она задумалась. Ее, по-моему, здесь не было сейчас.

— Вы же все равно лучшая! — сказала ей девушка-волонтер.

Юля вернулась.

— Да, конечно,— неожиданно спокойно и уверенно согласилась она.

— И когда будет ближайшая золотая медаль? — спросил я ее.

— На мира,— ответила она и тут вдруг улыбнулась безо всякого напряжения.

Похоже, эта мысль понравилась ей самой.

Чемпионат мира и в самом деле скоро.

Мимо прошла Аделина Сотникова. По-моему, они не заметили друг друга. По крайней мере, не делали вид, что не заметили.

Организаторы усиленно звали Сотникову на пресс-конференцию, это обязательно по правилам МОК. Она и пошла наконец, и быстро.

— Аделинка, коньки-то сними! Кроссовки вон там стоят!

Она засмеялась. Она и правда пришла бы на пресс-конференцию на коньках.

С другой стороны, в чем родилась, в том и пришла.

Она вернулась, расшнуровала коньки (я подумал, сколько сотен часов в ее жизни уходит на то, чтобы расшнуровывать их и зашнуровывать) и ушла на пресс-конференцию все-таки в кроссовках.

Появился президент Олимпийского комитета России Александр Жуков. К нему бросилась Татьяна Тарасова и стала говорить, что она же до последнего умоляла: в командных соревнованиях надо было в короткой программе выпустить Липницкую, а в произвольной — Сотникову. И никак. Не послушали ее.

Я понял, конечно: Тарасова хотела, чтобы Сотникова стала двукратной олимпийской чемпионкой. Это было бы законно.

— Но, может, и к лучшему для Аделины получилось,— сказал Жуков.

Один из спортивных организаторов подошел ко все еще стоявшей в стороне Юле Липницкой.

— Ну что мы можем сделать для тебя, скажи,— спрашивал он.— Мы сделаем. Ты не расстраивайся, ты сделала что могла… Что можем сделать мы?

— Можете,— сказала она.

Я думал, может, она квартиру, что ли, попросит. Вернее, я так не думал.

— Можете,— повторила Юля Липницкая.— Скажите, пожалуйста, дяде Саше (Александру Жукову.— А. К.)… Можно, я не буду давать интервью?

Это, видимо, прозвучало полной неожиданностью:

— Нет, ну как…

— Понимаете,— сказала Юля,— я хочу отдохнуть. Я проиграла не потому, что на меня было какое-то давление извне. Не потому, что про меня писать стали много… Я проиграла не потому, что травмы какие-то мешали… Я просто очень устала. Я проиграла, потому что устала.

— Да, наверное,— неуверенно ответили ей.— Но…

— А она,— закончила Юля Липницкая,— старше меня на два года!

Когда одной 15, а другой 17, это звучит убедительно.

Андрей Колесников

Липницкая Даниэла Леонидовна (умерла) — Генеалогия

Мать Юлии привезла ее из своего дома в Екатеринбурге на Урале, когда она была совсем маленькой из-за ее таланта.

Разговор с Юлией и Даниелой Липницкими начался с того, что они рассказали, как три года назад они вдвоем, мама и дочь, принимали сложное решение: продолжить занятия Юли по фигурному катанию или вовсе бросить его и начать жить как нормальные люди.

В то время Юля была лучшей фигуристкой в школе фигурного катания [в Екатеринбурге] и могла сделать двойной аксель в 10 лет, но на уровне страны, в ее возрастной группе, ей «ловить было нечего». «Мы поехали на серию Кубка России и поняли, что наш уровень намного ниже, чем у московских и питерских спортсменов, — продолжает мама Юлии. — Вот и встал вопрос, что делать дальше?»

Но сначала надо было разобраться, куда и к кому ехать, поэтому Липницкие начали поиски «своего» вагона. «На соревнованиях мы исподтишка следили за тренерами, — признается Юля. — Мама мне говорила: смотри, с кем бы ты хотела тренироваться? Этери Тутберидзе мне сразу понравилась, я сказала маме, что хотела бы с ней тренироваться. потом говорили о ней так: смотри, идет наш -й вагон».

Сейчас вся эта история звучит как интересный эпизод из жизни новоиспеченной чемпионки мира среди юниоров, но в тот день, когда Даниэла Липницкая заводила машину, чтобы отвезти дочь в Москву, они были уверены только в одном: если Этери Тутберидзе не Если их не возьмут, они не будут продолжать свои попытки, они просто уйдут из фигурного катания. Как они теперь оба вспоминают два дня, проведенные в дороге, они не думали ни о будущем, ни о прошлом, они не боялись, они просто собирались испытать единственный шанс, который они дали себе.

Когда добрались до Москвы и нашли каток, Юля в тот же день поехала на тренировку: «Помню, меня впечатлил уровень катания группы, хотелось тренироваться во что бы то ни стало. Этери Георгиевна сказал мне сделать комбинацию двойной флип-двойная петля-прыжок с двойной петлей, я повторяла ее всю практику и очень устала, потому что не привыкла к этому». «Я вывела ее на лед и пошла ждать в машине, — рассказывает Даниэла Леонидовна. — В первый день наша тренировка, как на льду, так и вне льда, длилась 9 часов.часы. Сижу в машине и думаю: во что мы ввязались?

После разговора с тренером, который сказал: «Я ее беру», им пришлось вернуться домой, чтобы окончательно собрать вещи и переехать в Москву. На решение всех вопросов с работой, квартирой, школой ушла неделя. и кошку, потом два дня пути на машине и после одной ночи в Казани, в восемь часов вечера они были в Москве». глаза, говорит Джулия. — И вот мы с мамой сидим в машине возле Ашана, уже почти полночь, а нам деваться некуда, и не знаем, что делать. Липницкие обзвонили несколько агентств и к полуночи нашли жилье, а на следующий день Юля вышла на лед9.0003

Источник: http://www.fsuniverse.net/forum/showthread.php?85214-Article-about-…

Не случайно Юля каталась под музыку из «Списка Шиндлера». Сообщается, что ее мать, Даниил Леонидовна, из еврейской семьи и потеряла родственников во время Холокоста.

Тренер США разорвал Юлию Липницкую

Перейти к

Основное содержание
Поиск
Счет

Значок поискаУвеличительное стекло. Это означает: «Нажмите, чтобы выполнить поиск».

Логотип InsiderСлово «Инсайдер».

Рынки США Загрузка…

ЧАС
М
С

В новостях

Значок шеврона указывает на расширяемый раздел или меню, а иногда и на предыдущие/следующие варианты навигации. ДОМАШНЯЯ СТРАНИЦА

Виды спорта

Значок «Сохранить статью» Значок «Закладка» Значок «Поделиться» Изогнутая стрелка, указывающая вправо.
Читать в приложении

Стритер Лека / Getty Images

Накануне соревнований по фигурному катанию среди женщин американский тренер Фрэнк Кэрролл сделал несколько выстрелов в Юлию Липницкую, 15-летнюю российскую вундеркинд, доминировавшую в командных соревнованиях.

Он назвал ее «маленькой девочкой» и сказал, что судьи завышают ее оценки за компоненты.

Оценка за компонент является субъективной частью оценки фигурного катания. В то время как техническая оценка основана на объективных показателях для добавления и вычитания баллов, оценка компонента основана на навыках катания, переходах, исполнении, хореографии и интерпретации.

Кэрролл говорит, что Липницкая, которая на прошлой неделе показала особенно высокие баллы по компонентам на чемпионате Европы и в командном зачете олимпийских игр, не заслуживает таких высоких оценок.

Из USA Today:

«Судьи будут делать, что хотят, но маленькая девочка, вы знаете, Юлия (Липницкая), она очень, очень хороша, чрезвычайно талантлива, я восхищаюсь ее катанием, я думаю, что она прекрасна. . Это 10, 10 баллов по программному компоненту? Или 9,5? Я так не думаю».

«Я думаю, что она будет такой (9,5 или 10), и я думаю, что со временем она повзрослеет и будет фантастической, но я не думаю, что это время пришло сейчас. Я думаю, что прыжки невероятны, и на нее очень весело смотреть. , но она олимпийская чемпионка среди женщин? Если вы посмотрите на это, это олимпийская чемпионка среди женщин? Я не знаю.

Кэрролл тренирует лучшую фигуристку США Грейси Голд, которая считается аутсайдером в личном зачете.

В другой раскопке Липницкой он сказал, что Голд катается на коньках как «женщина», а не как «ребенок»:

«Я думаю, что Грейси катается на коньках как женщина. Я думаю, что она катается как юная леди, не как юноша, не как ребенок. Она катается не как ребенок. Я думаю, в этом есть зрелость.»

Липницкой не было на карте мира по фигурному катанию до прошлой осени. Она сделала себе имя, став самой молодой чемпионкой Европы в январе. На прошлой неделе она стала звездой Олимпиады в Сочи, представив блестящую короткую программу в командном зачете.

Подпишитесь на уведомления от Insider! Будьте в курсе того, что вы хотите знать.

Подписаться на push-уведомления

LoadingЧто-то загружается.

Фамилия тренера липницкой: Тренер Липницкой: письмо от Спилберга – похвала наравне с золотом ОИ

Яна Рудковская: «Липницкая – это новая Тутберидзе. Юля – самый строгий тренер нашей академии, она фанат фигурного катания» — Фигурное катание

Главные новости

Новости моей команды

ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ

Приложения: Последние новости России и мира – Коммерсантъ Коммерсантъ Bosco Sport (88449)

Липницкая Даниэла Леонидовна (умерла) — Генеалогия

Тренер США разорвал Юлию Липницкую